волосы, убранные в хвост и спортивный костюм – вот что сразу обратило на себя внимание. Ну, и конечно, свисток во рту. Она подобрала мяч, отправила обормотов в раздевалку, и помогла Алеше окончательно разогнуться.
– Вы не очень пострадали? – сочувствующе поинтересовалась она.
– Нет, – ответил он тоном человека, который очень хочет в туалет, но боится в этом признаться.
– Идемте, я покажу вам ваш новый класс. Вы ведь теперь у нас будете русский и литературу преподавать?
– Да. А вы физкультуру? – все тем же голосом поинтересовался наш герой.
– Да, и еще начальные классы, и еще я школьная медсестра. Так что, могу предложить вам обезболивающее.
– Нет, спасибо.
Вот, наконец-то первый человек, с которым ему будет проще всего. От некоторых людей просто веет доброжелательностью. Хочешь – не хочешь, а начинаешь верить в энергетические поля. Светлые – дарящие энергию и темные, высасывающие из тебя последние силы. Вот здесь была – светлая.
Глава 6
И вот он стоит перед классом и старается придать своему лицу нормальное выражение. Над доской тикают старомодные часы, которые притягивают тоскливые взоры учеников. Подобные взгляды часто можно видеть в начале урока, но по мере приближения перемены, они начинают меняться в сторону маниакального ожидания свободы. 10…9…8…
Тик-так… Портфели в руках, ноги в режиме старта.7…6…5… Учитель тревожно переводит свой взгляд на соответствующее место и начинает, подобно шлагбауму освобождать путь. Такие часы висят только в классе русского и литературы. Сердобольная Марья Ильинична (вышеупомянутая пожилая учительница) сама напросилась. Алеша еще раз озадаченно посмотрел на место над доской и поклялся выкинуть их после урока в окно.
– М-мне сказали, что вы изучали Лермонтова, – неуверенно начал он.
Пятнадцать равнодушных лиц воззрились на него.
Алеша взял свой стул и немного потряс его в воздухе. К великому облегчению – он не развалился.
– У вас в классе есть отличники?
Все сосредоточенно нахмурились, видимо, что-то вспоминая.
– Кротов у нас Эйнштейн, – пробасил лысый мальчик с последней парты.
Все засмеялись, а его сосед – увалень с глуповатым лицом чуть-чуть толкнул своего обличителя, отчего тот проехал по скамье и плавно приземлился на пол.
Класс заржал в два раза громче. Кто-то пискнул:
– Скорее Кинг-Конг.
– М-мне сейчас нужен кто-нибудь вроде Пушкина, – робко произнес Алеша, и прошел к последней парте, намереваясь помочь ученику подняться. Но тот его опередил, при этом, в свою очередь, со всей силы пихнув «Кинг-Конга». Тот лишь чуть-чуть качнулся.
– Еще раз так сделаешь… – угрожающе прорычал упавший.
