015
© Стреблова И. П., перевод на русский язык, 2015
© Салиенко Н. П., иллюстрации, 2015
© Оформление, издание на русском языке.
ООО «Издательская группа «Азбука-Аттикус», 2015
Machaon®
Солнечная Полянка
Давным-давно, в пору бед и нищеты, жили-были брат с сестрой. Остались они одни-одинёшеньки на свете. Но маленькие дети не могут жить одни, кому-то да надо их опекать. И оказались тогда Ма́ттиас и Анна с хутора Солнечная Полянка у хозяина хутора Торфяное Болото. Думаете, он взял их из жалости, потому что они сильно горевали после смерти своей матушки? Или его растрогали их глаза – ясные и добрые? Как бы не так, его привлекли их маленькие руки, верные и надёжные, от которых может быть прок. Детские руки могут хорошо работать, когда не вырезают лодочки из бересты, не мастерят дудочки и не строят шалаши на склонах холмов. Детские руки могут доить коров, чистить стойла в хлеву на Торфяном Болоте – всё могут делать детские руки, надо только держать их как можно дальше от берестяных лодочек, шалашей и всего того, к чему лежит у них душа.
– Видно, нет для меня радости на свете! – сказала Анна и заплакала.
Она сидела на скамеечке в хлеву и доила коров.
– Просто здесь, на Торфяном Болоте, все дни – серые, будто мыши-полёвки, которые бегают на скотном дворе, – постарался успокоить сестру Маттиас.
В пору бед и нищеты, когда дети ходили в школу всего несколько дней в году, зимой, – в крестьянских лачугах часто недоедали. Потому-то хозяин Торфяного Болота и считал, что им, ребятишкам, довольно и картошки, политой селёдочным рассолом, чтобы быть сытыми.
– Видно, недолго мне на свете жить! – сказала Анна. – На картошке да на рассоле мне до следующей зимы не дотянуть.
– И думать не смей! – приказал ей Маттиас. – Следующей зимой в школу пойдёшь, и тогда дни не покажутся больше серыми, как мыши-полёвки на скотном дворе.
Весной Маттиас и Анна не строили водяные колёса на ручьях и не пускали берестяные лодочки в канавах. Они доили коров, чистили воловьи стойла в хлеву, ели картошку, политую селёдочным рассолом, и частенько плакали, когда никто этого не видел.
– Только бы дожить до зимы и пойти в школу, – вздыхала Анна.
А как настало на Торфяном Болоте лето, Маттиас и Анна не собирали землянику и не строили шалаши на склонах холмов. Они доили коров, чистили воловьи стойла в хлеву, ели картошку, политую селёдочным рассолом, и частенько плакали, когда никто этого не видел.
– Только бы дожить до зимы и пойти в школу, – вздыхала Анна.
А как настала на Торфяном Болоте осень, Маттиас и Анна не играли в прятки на дворе в сумерки, не сидели под кухонным столом по вечерам, нашёптывая друг другу сказки. Нет, они доили коров, чистили воловьи стойла в хлеву, ели картошку, политую селёдочным рассолом, и частенько плакали, когда никто этого не видел.
– Только бы дожить до зимы и пойти в школу, – вздыхала Анна.
В пору бед и нищеты было так, что крестьянские дети ходили в школу только зимой. Неизвестно откуда в приход являлся учитель, селился в каком-нибудь домишке, и туда стекались со всех сторон дети – учиться читать и считать.
А хозяин Торфяного Болота называл школу «глупой выдумкой». Будь на то его воля, он, наверное, не выпустил бы детей со скотного двора. Но не тут-то было! Даже хозяин Торфяного Болота не волен был это сделать. Можно держать детей как можно дальше от берестяных лодочек, шалашей и земляничных полянок, но нельзя не пускать их в школу. Случись такое, придёт в селение пастор и скажет:
– Маттиасу и Анне нужно идти в школу!
И вот на Торфяном Болоте настала зима, выпал снег, а сугробы поднялись почти до самых окон скотного двора. Маттиас и Анна давай от радости плясать друг с другом на мрачном скотном дворе!
И Анна сказала:
– Подумать только, я дожила до зимы! Подумать только, завтра я пойду в школу!
А Маттиас как закричит:
– Эй, вы, мыши-полёвки со скотного двора! Конец теперь серым дням на Торфяном Болоте!
Вечером пришли дети на поварню, а хозяин и говорит:
– Ну ладно, так и быть, ходите в школу. Но только упаси вас Бог на хутор к сроку не воротиться! Упаси вас Бог оставить коров недоеными!
Наступило утро. Маттиас и Анна, взявшись за руки, пошли в школу. Путь туда был долгий – в ту пору
