не верил ни в мистику с домовыми, ни в энергетику старых вещей, ни в приметы. И замурованные скелеты его тоже не пугали. Поэтому-то и принял дядино предложение – помочь в поиске кладов.
Старый, дореволюционный дом из красного кирпича был расселен буквально на днях. Заборчик, конечно, выставили, а вот охраной пока не озаботились, так что в этот субботний майский день строение было в их полной власти. Вот так всегда, кто-то витает в облаках, а кто-то сечет момент.
Рамы в окнах был открыты, вокруг лежали кучи мусора, и вообще дом был какой-то всеми брошенный и несчастный.
Они вошли в темный проем подъезда и окунулись в прохладу.
Наскоро оглядевшись, Паха понял, что коллеги тут пока не побывали – подоконники не сняты, наличники дверей не сорваны, полы не вскрыты, плинтуса не отодраны.
Отверстий в стенах на традиционных местах закладки тайников тоже нет.
Расстегнув молнию потрепанной сумки, они вытащили из нее и натянули старые спецовки и каски. И техника безопасности, и маскировка – кому есть дело до каких-то работяг? Респираторы на шее. Из ящика с инструментами Паха вытащил неказистый прибор – «таргетированный металлодетектор на масс-магнитном эффекте», как определил эту занятную конструкцию создатель-старичок, по слухам делавший приборы еще для КГБ. Устройство отличало золото от чугуна, а медь от алюминия.
– Ну что, давай, что ли? – глянул на помощника Павел Сергеевич и быстро перекрестился, помянув святого Фанурия – покровителя всех ищущих, в том числе и кладоискателей.
Кладами Паха заболел еще в школе.
То было начало лихих девяностых. И пока одни ходили на митинги, а другие пытались чем-то торговать на стихийно возникших базарчиках, юный Пашка отправлялся на промысел в старые пустующие дома, предназначенные на слом, в Питере их хватало. Ведь ценности, как выяснилось, можно найти практически в любом старом доме.
Подвалы и чердаки – это настоящие археологические пласты, среди которых попадается и нечто интересное для коллекционеров и скупщиков антикварных магазинов. Каждый предмет может найти своего покупателя: кокарда от старой офицерской фуражки, водочная бутылка с отлитым орлом, кипа ветхих журналов и книг.
На вырученные деньги он, конечно, не шиковал, но скромно, а временами и безбедно жил. Не раз его ловили милиционеры, а потом и полицейские, но больших претензий не имели. Паха умел работать так, что не придерешься. Ну, нашел человек где-то забавную статуэтку или царский полтинник. Разве это клад? А что ему удается этот хлам продать, так кому какое дело?
Опасаться приходилось бандитов. Пару раз еле ушел от каких-то темных личностей, обделывавших в заброшенных домах некие свои темные дела. С бомжами, обживавшими пустые дома, уживался мирно – откупался, если что, поллитрой или пивом. С кем приходилось серьезно сцепляться, так это с коллегами по цеху из-за границ «охотничьих угодий». От этих споров у него остались сломанное предплечье и шрам на затылке, по которому вскользь пришелся удар монтировкой.
Курцов не брезговал ничем – ни бронзовыми ручками, крючками, задвижками, паркетом,
