него, принеся тысячу извинений и объяснений, почему должны это сделать. но здесь.. слишком подозрительная ситуация, чтобы лететь самой с сестрой..)
дело было совсем не в солидарности.
– Мое вмешательство – продолжает своим размеренным тоном Ратвен – избавило вас от сложного морального выбора и позволило остаться с чистой совестью.
Его губы трогает легкая лукавая улыбка:
– Лично вы не бросали своего друга, но при этом так же очень скоро будете дома и сможете решать свои дела, не подстраиваясь под его проблемы, возникшие с охраной аэропорта.
Да уж, а он определенно не так наивен, каким показался.
Ну верно, наивные люди миллиардами не ворочают.
– Но как же Лео? – неуверенно поникает Милли, видимо, не смея выражать по отношению к своему очередному кумиру эмоций агрессии – ему же тоже надо..
– Лео – мягко перебивает ее он – это ваш приятель, верно? Думаю, он спокойно прилетит следующим рейсом. Так что все отлично. Ведь проблемы у него, почему задерживаться должны и вы? Логично?
Пристальный взгляд вновь на меня.
– Думаю, вы проницательны, мистер Ратвен, но не настолько, как о себе мните – замечаю я – основная наша проблема не в солидарности с другом, а в вашей странной щедрости. Частный рейс, не пойми откуда взявшиеся места, неизвестный человек..
Он вновь довольно улыбается:
– Вот видите! Уже и проблем нет. «Неизвестный» человек стал известным мной, который, по тоже уже вполне понятным причинам, озвученным вашей сестрой, согласился взять вас на борт своего самолета. Как разрешилась и проблема с вашим «похищением», которая, на деле, лишь является моей очередной помощью вашей транспортировке. Думаю, мы уладили этот вопрос?
Внимательно смотрю на него.
В глазах же Милли больше восхищения, чем растерянности и озадаченности. Впрочем, кому я вру- в ее глазах их вообще не осталось. А ее «как же Лео», кажется, было чисто фразой приличия, которую надо сказать и тут же можно о ней забыть.
– Жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах – он деликатно указывает на рассыпанные фрукты и, заметно более сухим тоном, велит стюарду – Тэд, принеси дамам новую фруктовую тарелку.
Когда Тэд собирает фрукты и уходит, Гордон протягивает мне руку:
– Но все же, несмотря на знакомство, надеюсь, что полет для нас всех будет приятным. Может, все-таки напомните мне свое имя?
Еще немного думаю, но глядя, как Милли вновь за обе щеки заталкивает оставшийся виноград, снисходительно протягиваю свою в ответ:
– Дженна. Так меня зовут.
– Ах да, конечно – улыбка еще более широкая и повинная – Дженна Бёрнелл. Прошу прощения, столько имен, неудивительно..
Он проворачивает тот же финт, что с Милли, и касается губами тыльной стороны моей ладони.
Может, он, конечно, и излишне манерный, да и с пластикой явно перегибает – но по большому счету, сложно не согласиться с его, пусть и до талого циничной,
