хорошую девушку, то в вашем сознании автоматически возникнут несколько готовых ответов. Если я задам тот же вопрос арабу, израильтянину, католику, коммунисту или японцу, то у каждого будет свой ответ.
Психология часто играла роль «государственной религии» вместо того, чтобы выполнять функцию природы. Если перед нами стоит задача отыскать критерий точности в научной психологии, то мы должны освободить наш ум от морали – не противоречить морали, но быть вне ее, то есть быть безразличными и к любой форме суждения. Любой аспект морали искажает, приводит к ошибке, мешает точному осуществлению психотерапии.
Сказанное мною подтверждается следующими аргументами.
Анализируя личности людей, достигших совершенства в рамках своей собственной морали (например, католических святых), я часто находил у них какой-либо невроз, то есть их «Я» было не приспособлено к здоровому взаимодействию со своей собственной природой. Люди, прожившие жизнь по законам морали, переживали особенно сильные невротические состояния на пороге смерти. Действительно, только зрелый человек может сохранить в этот момент спокойствие и встретить смерть с достоинством.
Более того, среди различных моральных идеологий не существует единства, напротив, каждая из них использует противоречивый критерий, отличный от того, который использует другая идеология.
Могу добавить еще один аргумент, основываясь на собственном опыте: в идеологических установках нуждаются человеческие комплексы, в то время как здоровая природа человека не допускает какой-либо моральной ригидности. Когда я встречаю человека, строго придерживающегося каких-либо идеологических принципов, то всегда нахожу за этим ярко выраженную психическую патологию: за любым фанатизмом всегда стоит болезнь, комплекс.
Очевидно, что ни одна мораль не может дать критерий точности при определении психологического здоровья человека. В центре внимания истинной психологии – человек, а не идея.
Онто пси хо логия стремится прежде всего найти единый критерий, на основе которого можно судить об индивидуальной ситуации субъекта.
Что мы имеем в виду, говоря «нормальный» в отношении какого-либо человека? Означает ли это соответствие идеологическим нормам, присущим большинству, или же более индивидуальному, априорному принципу какой-либо личности?
Внимательно наблюдая за любым из нас, можно заметить, что внутри каждого действует определенный закон, принцип, интенциональность. Жизнь уже предопределила нас неким образом – наше химическое, биологическое, физиологическое, моральное состояние.
Эту предопределенность, эту формальную основу я называю «природой». Природа (от гр. и лат. nouz, noev – «думать», tiqhmi – «давать место», rev, ruere – «бежать», «протекать») – то, как принцип проистекает из самого себя; как вещь, форма происходит из своего принципа; как индивид происходит из своей собственной формы, как происходит рождение; как возникает форма,
