и еще три письма. Он швырнул новое письмо поверх остальных трех, прошагал к решетчатому окну и пристально посмотрел за оазис Аль-Кадим, где когда-то сухие кусты превратились в километры пышных зеленых инжирных рощ. За инжиром возвышались песчаные дюны, величественные, и гордые, и угрожающие. Одна сильная песчаная буря может уничтожить годы каторжных работ, а инжирные рощи станут пустошью.
Хасан вздохнул. Он отлично знал законы пустыни. Он уважал ее силу и страсть и право жить по-своему. И прямо сейчас ему хотелось оседлать своего коня Зандора, отправиться в песчаные дюны и испытать себя.
Но он знал, что это – мечта. На столе за его спиной лежали четыре письма, каждое из которых требовало, чтобы Хасан принял решение. А за пределами этих стен находился дворец. Отец Хасана, его сводный брат и тысячи других людей зависят от него.
Поэтому Зандор останется в конюшне. Повернувшись, Хасан мрачно взглянул на письма. Он открыл только одно письмо и отбросил от себя с заслуженным презрением.
Но не время прятать голову в песок.
Его внимание привлек стук в дверь – пришел его верный помощник Фейсал. Дверь открылась, и появился невысокий, худой мужчина в традиционных белых и светло-голубых арабских одеждах. Он наклонил голову, ожидая приглашения войти или приказа уйти.
– Входи, Фейсал! – нетерпеливо приказал Хасан. Иногда его раздражала приверженность Фейсала так называемому протоколу.
Еще раз почтительно поклонившись, Фейсал вошел в комнату и закрыл дверь, потом подошел и остановился в нескольких футах от стола на бесценном ковре, закрывающем полированный пол из голубого мрамора между письменным столом и дверью.
Хасан уставился на ковер. Его жена приказала положить ковер здесь, утверждая, что спартанский вид кабинета пугает посетителей. Леоне было все равно, что те, кого Хасан вызывал к себе, должны были трепетать перед ним. Она продолжала, несмотря ни на что, приносить в его кабинет картины, красивую керамику и скульптуры, созданные талантливыми мастерами небольшого государства Рахман в Персидском заливе. Хасан вскоре обнаружил, что постоянно видит перед собой предметы искусства из местных мастерских.
Он посмотрел на единственные западные предметы, которые Леона приказала принести в кабинет. Низкий столик и два мягких кресла стояли у окна, и она настаивала на том, чтобы Хасан сидел с ней за столиком по несколько раз в день. Они наслаждались видами за окном, пили чай, разговаривали и прикасались друг к другу, как влюбленные.
Сердито стащив гутру с головы, Хасан отбросил ее в сторону и сел за письменный стол.
– Итак, что ты мне скажешь? – спросил он.
– Плохие новости, сир, – предупредил Фейсал. – Шейх Абдул принимает определенные политические фракции в своем летнем дворце. Наш осведомитель подтверждает, что темы их переговоров требуют вашего самого пристального внимания.
Хасан промолчал, но выражение его лица немного ожесточилось.
– А моя жена? – сказал он.
– Шейха проживает в Испании, сир, – сообщил ему Фейсал. – Она работает со своим отцом на новом курорте Сан-Эстебан. Она наблюдает за меблировкой вилл, которые выставят на продажу.
«Она делает то, что у нее получается лучше всего», – мрачно подумал Хасан и представил перед собой свою жену. Ее длинные шелковистые волосы цвета заката в пустыне, обрамляющие красивое лицо с белой кожей, смеющиеся зеленые глаза и улыбка.
– Поверь мне, – говорила она. – Моя работа состоит в том, чтобы придавать большим пустым пространствам немного души.
Что ж, душа ушла из кабинета Хасана, когда Леона уехала из дворца.
Он вздохнул:
– Как ты думаешь, сколько у нас времени до того, как они сделают первый шаг?
Легкое напряжение Фейсала предупредило Хасана о том, что ему не понравится дальнейшее развитие событий.
– Простите меня за такие слова, сир, но, если учитывать, что мистер Итан Хейс тоже проживает в доме ее отца, вопрос действительно очень срочный.
Новость оказалась неожиданной, и Хасану потребовалась секунда, чтобы ее осмыслить. Затем он внезапно вскочил на ноги, резко повернулся и сурово уставился на песчаные дюны.
Итан Хейс. Хасан стиснул зубы, чувствуя ревность и ярость. Он повернулся к Фейсалу лицом:
– Как давно мистер Хейс проживает в Сан-Эстебане?
Фейсал нервно откашлялся.
– Семь дней.
– А кто еще знает об этом? Шейх Абдул?
– Это обсуждалось, – подтвердил Фейсал.
Хасан быстро сел за стол.
– Отмени все мои встречи до конца месяца, – приказал
