она от забот.А в жизни теперь будешь кто ты?
Каких обретёшь ты хлопот?
Ведь ты бы могла ещё долго
Работать, творить и любить!
Да вот разрешили бы только.
А что нам о том говорить?
Но жизнь одарила наградой
За труд, материнство, любовь:
Семья твоя стала отрадой
С теплом дочерей и сынов!
Ты в платье красивом и длинном
Проходишь в метро не спеша.
В плаще всегда модном и стильном,
Как прежде всегда хороша!
В руках твоих сумка с подарками,
Букеты красивых цветов.
Метро раскрывается арками,
Изяществом прошлых мостов.
На выходе в пункте конечном
Я дверь придержал для тебя.
Сейчас я не буду о вечном.
Я стих сочинил от себя.
Все женщины «русских селений»,
Конечно и городов,
Достойны поэта творений:
Достойны от сердца стихов!
Но пока Нона не знала этого.
– «Ну, хорошо! Приятно слышать! Я тогда из всех приглашу тебя одного! Ну, может Лёшка ещё пойдёт?!» – мечтательно заключила Нона.
– «Да вряд ли! Гудин и Ляпунов – два сапога – пара! Только один рваный, а другой нечищеный!».
И это было весьма точно. Ведь Платон напоминал маменькиному сынку Гудину его старших братьев – таких же сильных, знающих, независимых, просто русских. Поэтому он и ненавидел коллегу. Ведь и старшие не любили Ивана за то, что повзрослев, они вдруг поняли, что их мать нагуляла того с немцем, предав отца, их самих, Родину! И из-за того, что им теперь пришлось тайно ненавидеть и свою мать, они ещё больше ощетинились против младшего, порой неосознанно издеваясь над ним.
Другой, маменькин сынок поневоле Алексей, завидовал Платону и подсознательно недолюбливал его за то, что тот превзошёл его гениального и слишком занятого своими идеями отца в воспитании и в отношении к своим многочисленным детям.
И с этим Нона согласилась. В последнее время, пользуясь случаем, что во время ремонта ей приходится сидеть в маленьком цехе около вотчины Платона, она периодически снова донимала его разговорами на различные темы, в том числе опять сексуального характера.
Она будто хвасталась перед ним своими потребностями, возможностями и умениями, словно снова планомерно соблазняя его, и готовя себе нового будущего любовника.
С другой стороны, это можно было расценить, как безграничное доверие старшему товарищу, «брату», коему можно поплакаться в жилетку о своих бабских проблемах и мечтах; верной подружке, наконец, которая в отличие от женщин не будет завидовать, и не предаст.
Нона рассказала Платону, что замуж она вышла двадцатичетырёхлетней девственницей, а сейчас у неё, давно разведённой, два любовника.
Первый,
