Что-о?! Грибы?! Опять?! – Он метнул горшок в очаг, отчего Роксалана пронзительно взвыла, потом поймал шаманку за шкирку и точно отмеренным пинком выкинул за полог, невольниц же схватил за уши и столкнул лбами: – Я вам покажу поганки жрать! Где вы их набрали? Кто посмел?!
Он отобрал посох и бубен, кинул в костер – но попал в спину Роксаланы, склонившейся над разбитым горшком:
– Что ты… Как ты… Тварь! Урод! Вонючая обезьяна! Да я тебя! Я… А-а-а!!! – Она кинулась к постели, запрыгала по ней, нащупала меч, решительно рубанула воздух: – У-убью-у!
Девочки молниеносно прыснули за дверь – воительница же вперила взгляд в сверкающий клинок, потом приложила его ко лбу, блаженно застонала и уселась, покачиваясь вперед и назад, заунывно заныла:
– И этому козлу я отдала лучшие свои годы!
– Один! – на всякий случай уточнил ведун. – А если по календарю, то и вовсе месяц. Когда мы вернемся обратно, то попадем в ту же минуту, когда исчезли.
– Ты чего себе воображаешь, порождение московского подвала?! – подняла на него мутный взгляд девушка. – Ты думаешь, я тебя вспомню? Да на черта ты мне сдался? Если я с тобой и сплю, так только потому, что все остальные мужики сальные и вонючие. Здесь, в смысле. А одной спать холодно! Поэтому, если ты на посторонних баб заглядываться начнешь, я тебе кишки быстро на весло намотаю. Ты мой, и точка! Папе расскажу, он тебя велит прихлопнуть…
Роксалана расплылась в счастливой улыбке. Середин попытался вникнуть в смысл ее речи… И не смог.
– Повтори, пожалуйста, – попросил он.
– Уманмее ниспослала ночь! – многозначительно сообщила воительница и спрятала меч за спину. – Иди сюда, милый, я так по тебе соскучилась.
– Ты уверена? – поднял брови ведун.
– Не бойся, песик, я больше не сержусь… – Она откинулась назад, соблазнительно выгнулась дугой и замерла. До Олега донеслось ровное спокойное дыхание.
Во избежание неприятностей ведун забрал у спящей спутницы оружие, спрятал под постель у стены, накрыл девушку краем подстилки, зачесал в затылке:
– Где же они грибов найти ухитрились? В горах, что ли, набрали? Шаманка, зараза! Она и в первый раз на грибах ворожила…
Олег снова опоясался, вышел на свет – но Урга куда-то скрылась. Зато Борд и Сноу, укрывшись овчинами, спали под коновязью. Олег их трогать не стал – он помнил, что после опьянения поганками человек надолго превращается в бесчувственное бревно.
– С обедом на сегодня ясно, – сделал вывод он. – Убью каргу старую! Все грибы в лесу сожрать заставлю!
И заставил бы – но поиски вокруг юрты результата не дали. Шаманка, видимо, тоже уже спала после грибного угара, но смогла найти достаточно незаметную и безопасную нору. Олег сплюнул и отправился к реке.
Нукеры Чабыка оказались ребятами спорыми и дисциплинированными – они уже складывали охапки хвороста у заснеженной скалы, ограждающей ущелье слева. У небольшой кучи щепы один из кочевников громко клацал кресалом. Место было выбрано
