два удачных кадра и тут же повернулся к замку моей мечты. Чтобы запечатлеть весь замок целиком, пришлось отступить на пару шагов назад.
Увлекшись, я наступил на что-то мягкое. Повернувшись, увидел изящную ножку. Когда же поднял глаза, то от удивления чуть не выронил фотоаппарат.
Предо мной стояла Берта. Девочка была удивлена не меньше моего. На прекрасном лице читалось не только удивление, но и раздражение.
– Ты кто и что здесь делаешь?
Я стоял перед ней как трехлетний мальчик, пойманный за озорством. Если бы я мог говорить, то объяснил бы все в три счета. Но это было невозможно, а потому, я молчал.
– Ты почему молчишь? Отвечай!
Да уж, не о такой встрече я мечтал. В моих мечтах я был получше одет, а не в этой ужасной бесформенной вязаной кофте. Да и мог говорить. И встречались мы в цветущем саду, среди цветов, а не в доме ее бабушки. Одно меня невероятно радовало, что зубы успели подрасти, и я не казался таким уж монстром. Что и говорить, насмешка судьбы.
Ситуация стала меня забавлять. Как дурак стоял перед ней и улыбался. Трехлетний малыш перед зубрилкой-учительницей.
Поскольку девочка начинала злиться, я решил спасать ситуацию. Жестом пригласил ее присесть на диван. В ответ она лишь с вызовом скрестила руки:
– Воды в рот набрал?
Тогда я сел на край дивана и, отложив фотоаппарат, достал из кармана блокнот. Размашистым почерком вывел слова: «Я не могу говорить, болит горло. Эти спичечные замки принадлежат мне». После чего вырвал листок и передал ей.
Она прочитала строки и внимательно посмотрела на меня. В глазах читался неподдельный интерес.
– Сейчас, я припоминаю тебя. Ты следишь за мной, но я иногда ловлю твой внимательный взгляд.
Настала очередь мне удивляться. Раньше, мне казалось, что она не видит этого. Ведь даже ни разу не смотрела в мою сторону.
Берта вернула мне листок и продолжила:
– Так это значит твои спичечные домики? Ладно, фотографируй. Если не против, я посижу здесь на диване.
Удивительно, сначала набросилась на меня, а теперь сделала одолжение. Разрешила продолжить, хотя разрешение мной было получено ранее, от хозяйки дома, старухи Элл.
Перевернув листок, я написал пару строк: «Можно мне тебя сфотографировать вместе с замками?».
Берта согласилась. Тогда я взял со стола сторожевую башню и передал ей в руки. Она мило улыбнулась, и я сделал первый кадр. В этот момент я поймал себя на том, что больше в снимке меня интересовала именно Берта.
Когда в комнату вошла моя мать и Элл, я сделал множество удачных снимков и уже выключил фотоаппарат.
– Так, ребятишки, – старуха Элл протянула нам карамельные петушки, – Вы заслужили немного сладкого.
Мне так хотелось его попробовать, но я не позволил
