кросс в челюсть. Я посмотрел на Викуса, его лицо я просто превратил в кровавое месиво, оно вмялось в череп. Глаза вывалились из орбит, челюсть была раздроблена. Я забил его до смерти. Ко мне бежало еще двое, размахивая мечами. От одного удара я ловко увернулся и контратаковал на промахе, зарядив ему от души прямо в нос. Последовал характерный хруст и застонав, он упал. От второго оппонента уйти не удалось, он оказался гораздо проворней предыдущего и рассек мне плечо. Я стиснув зубы от боли, уложил его серией ударов. Но для их капитуляции, этого было конечно недостаточно. Я один, а их куча одурманенных, верящих в общею идею фанатиков. Я отбивался как раненое животное: весь в крови, слезах и соплях. А они всё бежали на меня, хоть уже и с меньшим энтузиазмом, поглядывая на своих избитых товарищей. Мне удалось вырубить где-то человек десять, по крайней мере мне так кажется. Прозвучал громкий голос:
– Довольно!
•
И все остановились. Толпа расступилась и я увидел низкого, щуплого, пожилого человека. В руке у него был пистолет.
– Жить хочешь? Не дури, – приказным тоном сказал Пуяго. – Свяжите его! И не вздумай сопротивляться.
•
А жить и правда хотелось. Ко мне подошли трое человек: связали, повалили на землю и пенками подкатили к небольшому, плетеному заборчику. Вскоре я остался один. Глядя со стороны на все эти ужасные преступления, видел как эти варвары играли обезглавленным телом женщины – в свою интерпретацию тюркской игры кок-бору. Некоторых людей четвертовали с помощью лошадей. Эти крики и стоны навсегда останутся в моей памяти. Так продолжалось несколько часов. Потом возле меня стал собираться народ, подошёл сам полковник.
– Ты, кажется интересовался, что у меня там за личные тайны? – обратился он ко мне.
– Викус конечно, мне рассказал. Неужели ты думал, что мой верный слуга мне не доложит? Так вот, ты слышал о майоре Горацио Робли? Он так скажем, коллекционер как и я, но моя коллекция намного больше. Сейчас мои люди соберут головы этих червей, мы их высушим и они отправятся на стену в том самом помещении. Там уже весит сотня голов. К тому же сейчас, появилось много освободившегося места, – он улыбнулся.
•
– У Робли, к слову, было всего сорок голов, – с чувством гордости произнес полковник.
•
– Да вы все обезумели вкрай, – взревел я, – развяжите меня сейчас же.
– Какой ты жалкий тюфяк! И почему я думал, что ты сможешь оценить идеи моего клана по достоинству? Только представь, сколько мы бы смогли сделать вместе, с твоими и нашими деньгами.
•
– Так вот в чем дело! Вам нужен был ещё один богатый рекрут. – Естественно, среди нас только избранные, элита. И это было испытание. Мы стараемся пробудить в новобранцах первобытные инстинкты. Но бывает, попадаются такие тряпки, как ты. Не понимаю твоей жалости к этим червям. Они не люди, их даже юридически не существует. Остров официально в моей собственности. Я позволяю им здесь
