остался там без головы?
– Где там? В этом мире нет «там», есть только «здесь».
Верон помолчал, думая о том, что, когда упражняешься в подобной словесной эквилибристике после хорошего косяка, не покидая мягкого кресла, – это одно, но когда с твоим сознанием без всяких веществ происходят необъяснимые вещи – это совсем другое. У него вдруг возникло внезапное желание броситься без оглядки именно в тот мир, где всё возможно и Кузнец по его выбору носит либо не носит голову. Так в детстве Верон замирал перед прыжком в воду с высоченной скалы… Но навстречу этому замиранию почти помимо его воли подула прохладная мысль, что, вероятно, так и сходят с ума.
Девушка тут же прокомментировала:
– Вот-вот… Если даже ты, не самый зажатый в матрице, отступаешь, то что говорить о большинстве? Так и сидят в чулане всю жизнь.
Верон попытался вновь вызвать состояние перед прыжком в невозможность, но ничего не получилось. К тому же его отвлекли близкие очертания девушки, не стеснённые ни майкой, ни матрицей будней. Если днём дерзкими выглядели глаза Недианы, то ночью – её обнажённая грудь. Чтобы собраться, необходимо было снова послушать о мирах и точках.
– Ладно, а кроме этих двух?
– Если скажу, что есть игра самопознания Абсолюта… через точки сборки якобы самостоятельных индивидуумов, тебе это что-то добавит?
– Уверенный шаг к осознанию Абсолюта. У тебя, вижу, с этим всё в порядке.
– Если бы я осознала Абсолют, меня бы здесь не было.
– Тогда не было бы ни «здесь», ни тебя.
Недиана засмеялась. Её приятный смех и неизбежные при этом движения груди вновь досадно отвлекли на подступах к озарению. Верон подумал, что ещё в одном из миров ему подали экзотический коктейль из чувств – «Приятная досада».
– Скажи ещё, проводница… Что ты имела в виду, говоря об отсутствии другого выхода? Откуда мне нужно выйти и куда войти?
Девушка продолжала смеяться.
– Куда нужно, ты уже вошёл. И вышел тоже… Раз уж мы заговорили об Икстлане и Хенаро, то вспомни, как они с доном Хуаном потешались над бедным Карлосом. А цель была одна – сдвинуть его точку сборки, показать беспредельное великолепие миров за той же матрицей обычной реальности. Но весь фокус в том, что ощутить и понять её, как чулан, можно только покинув её. И ещё один фокус – всё это уже давно не тайна, и знания о путях выхода при желании доступны всем. Но знать путь и идти по нему – не одно и то же. Если уж через Голливуд, через Морфея в «Матрице», пришлось объявлять об этом Нео и всему миру, то насколько же глух этот мир…
Верон сказал:
– «Матрица», ясное дело, расшатала матрицу, но пилюли – это же не путь. При всех освежающих эффектах колесница и филателия в лучшем случае ведут к отходняку.
– Я не говорю о наркотиках. Продолжая пример дона Хуана – он пробивал ими бетонное сознание Кастанеды от безвыходности. Тот прочно засел и не хотел вылазить из своей привычной жизненной галлюцинации – вот его и отвлекали
