и все поняла. Какая же я дура!
– Шаи, они следили!
Он встал и, уже не глядя на меня, произнес:
– Позаботься о Дайке. Эта сволочь ее в покое не оставит.
– Шаи, я… – Голос предательски сел.
– Я люблю тебя, сестренка! – Шаи порывисто коснулся губами моего лба. Дайка с ревом кинулась ему на шею. Он уткнулся в ее волосы и шумно вздохнул. После чего отстранился. Глянул на Рика, тот понял его без слов. Бросился к рыдающей девушке. Схватил, сдерживая. Она рвалась и билась в истерике. Я подошла, обняла ее за плечи.
– Мы его вытащим, Дайка. Если сейчас будем сопротивляться, хуже сделаем. Ты же понимаешь… Мы его вытащим!
Мою сбивчивую речь прервал вибрирующий в кармане планшет. Я непослушной рукой вытащила аппарат, взглянула на дисплей – с него на меня смотрело строгое лицо высшего нарршари. Вовремя, нечего сказать. Как же мне не хотелось отвечать! Вот только он же теперь мой босс.
– Рик, отведи Дайю в мой эйр.
Он послушно кивнул и, обняв заплаканную девушку, повел из дома.
– Я слушаю, – с задержкой ответила на звонок.
– Почему вы так долго не отвечаете? – недовольный голос резанул мне слух. – Вы должны быть всегда на связи.
– Я на связи, – ответила слабым голосом.
– Вы ознакомились с контрактом? – поинтересовался ледяным тоном Арршир.
– Нет, – с трудом выдавила. Время десятый час, а мне просто не до драконьего отбора. Контракт так и валяется непрочитанный на кухне.
Арршир помолчал, а потом поинтересовался:
– Что у вас с голосом, Таша?
– Все в порядке… – Я едва стояла на ногах и говорила через силу.
– Где вы находитесь?
– Льдок.
– Что вы там делаете, это же глушь за городом!
Что мне ему ответить? Не сознаваться же в семейных проблемах. Я с трудом сдерживала рыдания.
– Я буду… через час, – старалась держать себя в руках.
Снова минутное молчание, и мне строго приказали:
– Направляйтесь домой, Таша. Я сам прибуду к вам. Мне не нравится ваше состояние.
Уже раздавались гудки, а я все еще стояла, глядя на экран планшета. Потом медленно сунула его в карман и… заплакала, пока никто не видит меня, слабую и беззащитную. Слезы бежали по щекам, горькие от безысходности, от жалости, оттого, что я просто женщина, на которую внезапно и слишком многое свалилось.
Вечером мы стояли на перроне коридора дорог.
– Уедешь на месяц, за это время мои адвокаты не просто выстроят линию защиты, но еще и обвинение им предъявят.
Я смотрела на Арршира, спокойно разговаривающего с Шаи. Тот пожимал руку высшему нарршари, с напряжением косясь на меня.
– Спасибо, – сказал натянуто. Я постаралась ободряюще улыбнуться. Он в ответ нахмурился и перевел взгляд на Арршира.
– Спасибо.
Обнял Дайку.
– С ректоратом я договорился, –
