Элдину будет тяжело идти пешком, Бернар ничего не сказал, лишь посмотрел на Эстора с видом человека, не привыкшего сдаваться без боя.
«А если он будет ранен? Ведь всё может случиться. Не заставлять же мне его пешком идти, – сделал Эстор ещё одну попытку образумить своего сурового друга. – Что я его на руках понесу?»
Но Бернар и слушать не пожелал:
«Ничего, здесь недалеко, донесёшь. Но я думаю, до этого дело не дойдёт. А конь вам только мешать будет. Лошадь не верблюд ей в песках не пройти. Вы только зря время потеряете».
Больше он не сказал ни слова. Эстор недовольно ворча, вышел из палатки.
Элдин временами приходил в сознание, приоткрывал глаза, но видел перед собой только серую мглу да чувствовал нестерпимую боль во всём теле. Потом он снова впадал в забытьё.
Эстор с негодованием думал:
– ну что ему стоило дать мне коня. Всё равно им сейчас в лагере лошадь не нужна. А если что с Элдином случится? «вы только зря время потеряете», – вспомнил он слова Бернара, – ему легко говорить, не он пошёл Элдина встречать».
Эстору не было тяжело, но он беспокоился за друга, который ни разу не взглянул на него осмысленно. Когда Элдин открывал воспалённые глаза, то мутный как-то безумный взгляд этих глаз приводил Эстора в ужас.
Наконец, Эстор заметил в стороне тёмную полосу деревьев. Вскоре он вошёл в зелёный полумрак леса. Здесь он присел на траву и опустил на землю Элдина.
В таком положении и нашёл их Бернар, который вышел им навстречу. Молча взял он на руки Элдина, который так и не пришёл в себя, и быстрым шагом направился к лагерю. Эстор, чья обида нисколько не уменьшилась, пошёл следом. Когда они вышли на поляну, где находилась палатка.
– Надеюсь, что всё обойдётся, – устало произнёс Эстор. Всё будет хорошо.
Бернар с Эстором быстро и молча прошли в палатку и занавесили вход. Там они сняли с Элдина одежду и уложили его, по-прежнему бесчувственного на самодельное ложе из плащей. Перевернув его лицом вниз, они осмотрели его сильно распухшие и кровоточащие раны.
– Видно, его били, – заметил Эстор, – Но угрозы для жизни нет. Видно, он сильно переутомился.
– Да что сейчас-то рассуждать. Делать что-то надо, – довольно резко сказал Бернар, – Ты у нас в травах разбираешься. Вот и лечи, лекарь.
– Интересно, а почему всё я должен делать? – спросил Эстор, направляясь к двери. Спросил он это не из-за того, что не хотел идти собирать травы, а просто, потому что ему хотелось уколоть Бернара. Бернар, поняв его намерения, сказал:
– Ты, наверное, сердишься на меня за то, что я не разрешил брать лошадь. Не обижайся, я хотел как лучше.
И они пожали друг другу руки в знак примирения.
Собрав необходимые травы, Эстор вернулся к Бернару, который сидел на принесённом чурбаке возле по-прежнему
