часов утра начинался день царственной семьи, в которую без разногласий был принят и Бернар. После завтрака и утреннего чая, принцесса Элона обычно выходила в парк с книгой и, сидя на расписной скамье-качалке на массивных цепях, читала или бегала по парку, смеясь и болтая с юными дочерями фрейлин. И когда бы и где бы она ни появлялась, всюду приносила она с собой весёлую лёгкую атмосферу радости и счастья. Эта тоненькая хрупкая темноволосая девушка была воплощением всей живости и веселья во дворце. Ни один знатный вельможа и принц сватались за неё, но отказам её уже никто не удивлялся во дворце. Все знали, что она не равнодушна к молодому советнику, как полагали многие из милости жившему во дворце королевы. Целыми днями могла она смотреть на его гордое красивое, покрытое золотисто-коричневым загаром лицо, в его тёмно-карие с золотистыми искорками миндалевидные добрые и внимательные глаза, на его благородный римский профиль: высокий лоб, жёстко очерченные скулы и тонкий нос с горбинкой и часами слушать тихий завораживающий голос. Они говорили обо всём: о морях и кораблях, о городах и храмах, о справедливых и несправедливых законах, о войнах и примирениях, о доме, о книгах, о музыке и об искусстве. Он часто читал ей вслух. Но за десять лет, проведённых им во дворце королевы, Бернар так и не понял, что именно так необъяснимо влекло его к принцессе Элоне. Любил он и её старшую сестру, любил, как близкого и дорогого друга, а никак владычицу. В глазах Бернара королева Лебелия была образцом благочестия и справедливости также как и её мать, Эльвира.
День самой королевы Лебелии проходил за чтением в прогулках с Эстором и фрейлинами, в выездах на природу, хотя сама природа буквально стучалось к ней в двери.
Она часто по утрам гуляла в своём великолепном парке. В прохладе под фруктовыми деревьями она отдыхала и думала, думала о том, что каждый день она будет выходить в этот чудесный парк и гулять здесь по тенистым дорожкам между зацветающими тюльпанами и бело-розовыми яблонями. Мерно и спокойно текла её жизнь и неизменной казались эти утра, с их светлыми рассветами, не омрачёнными туманами, с их солнечными лучами, играющими в росах всеми цветами радуги, с их обворожительной прелестью, с их покоем и тишиной. И, казалось ей, что никогда не изменятся эти утра и незыблемой казалось королеве их спокойная, ничем не омрачённая жизнь.
А вечерами она часто выходила в волшебную рощу перед дворцом, где уже ждала её фея – учительница танцев. И когда королева поздним вечером в тончайшем кисейном платье выходила на широкое парадное крыльцо дворца навстречу своей молодой учительнице и лёгкой походкой шла с нею, освещённая бесчисленными огнями дворца и луною пересекая площадь по направлению к роще, за которой находилась прелестная лужайка с серебристым ручьём и медово-горькою полынью, где королева любила заниматься Лебелия предпочитала брать уроки танцев на свежем воздухе, а не в душных
