красноватые оттенки листьев.
Если бы я смогла подняться по этим стенам, то через ветки можно было бы выбраться. Но камень и кора оказались слишком гладкими, чтобы за них можно было ухватиться пальцами.
Горло горело, и все мысли в голове крутились вокруг журчащей воды и того, как она успокоит и смочит пересохшее горло.
Я привалилась к коре и закрыла глаза. Облизнула пересохшие губы и вспомнила о том, как Торин пытался бежать со мной на руках – затем я представила, как мы ныряем в реку, где кристально чистая вода струится нам в рот. Раз уж я не могу утолить свою жажду в реальности, тогда придется довольствоваться фантазией.
6. Ава
Я проснулась от солнечного света. Лежала, свернувшись калачиком на полу. Кажется, я отключилась на несколько дней. Если я когда-нибудь выберусь отсюда живой, то больше никогда не буду воспринимать пищу или воду как должное. И всегда буду благоговеть перед современным чудом в виде супермаркетов и душа.
Каждое мгновение – даже во сне – в голове возникал единственный вопрос: что сейчас делает Торин?
Пока лежала на полу своей тюремной камеры, я мысленно возвращалась к той ночи, когда он показал мне открывавшийся с заснеженного утеса вид на Фейриленд. Он угощал меня виски из своей фляжки, и мы любовались захватывающим видом на замерзшее озеро и возвышавшиеся вокруг него темные горы. Черные склоны от мороза покрылись инеем, а на скалистом горизонте выступали замки. Вдалеке золотом мерцали окна тысяч уютных домиков. Теперь это воспоминание стало моей новой фантазией. Моим новым спасением от реальности.
Может быть, именно там он сейчас сидел, потягивая виски. Насколько божественно оно окажется на вкус, когда потечет по моему горлу? И снег тоже. Я бы опустилась на колени и слизала его с земли.
Я снова начала засыпать, но через мгновение услышала лязг железа. Резко открыв глаза, я посмотрела в сторону двери. Я почти попробовала снег на вкус, почти почувствовала, как он тает у меня на языке, а теперь иллюзия рассеялась. Но появилась надежда, что ее заменят настоящей водой.
Когда дверь со скрипом отворилась, мне стало страшно. В проеме показался Моргант, он был одет в темно-зеленый кожаный костюм. На золотой короне со скорпионами блеснул солнечный луч.
В руках Моргант держал каменную чашу, но от ледяного выражения его лица у меня скрутило желудок.
Я попыталась встать, но мышцы слишком ослабли, и я привалилась спиной к коре дерева.
– Воды, – прохрипела я. Мои и так жалкие способности очаровывать и задабривать людей, которыми я когда-то обладала, испарились несколько дней назад.
Будь я человеком, я бы уже умерла.
Моргант мрачно улыбнулся и опустился на колени рядом со мной. Его янтарные глаза сузились.
– Я позволю тебе глоток, если ты дашь мне нужную информацию. – Он схватил меня за горло. – От тебя идет отвратительный запах.
Как будто это был мой личный выбор.
– Как получилось, что ты оказалась в компании Благого короля? – Он говорил
