оказывается, что не терпится с девственностью проститься? Где же твое воспитание? – твердил словно робот, тогда взяв недовольно помидоры, выкрикнула.
– Ох, помалкивал бы. Нервный тип с пистолетом. Вот скажи сколько людей убил, Ратмир?
– Много. Я безжалостный. Стреляю очень метко. Особенно в надоевших гнид. Пошевеливайся, а то мы с голоду умрем, – сделал стейки, и когда положил их на сковороде, заурчал живот. Он и не торопился заманить в койку.
– А где ты научился готовить?
– Безмозглая, моему терпению придёт сейчас конец.
– Ну расскажи. Давай забудем все невзгоды и поговорим, – глядела на него восхищенными глазами. С одной стороны убийца, тот, кто не пощадит другого, но в нем столько силы. Он способен защитить, всегда прийти на помощь.
– Дядя научил… Я его уважал и слушался во всём.
– Это его квартира?
– Нет… Сестры. Хватит расспрашивать, а то передумаю и укокошу тебя, – нервно бросил полотенце. Краем глаза проследила, наш ворчун направился на балкон покурить. Слегка подкралась, позвав его ужинать.
– Почему расстроился?
– Заколебала лезть в душу. Садись за стол, – выбросил бычок, он всегда любил руководить. Командовать остальными, и не спрашивать их мнения. Беру неуверенно вилку, есть в его присутствии невыносимо. – Чего уставилась? Быстрее жуй.
– Смешной такой.
– Я посмешище, по-твоему? Сейчас договоришься, малолетка! Чаша моего терпения наполнилась доверху, – зашипел от бешенства, а после плеснул мне в бокал вина. Мы подняли бокалы, немного некомфортно в столь напряжённой обстановке.
– За любовь!
– Глупый тост, мартышка. Наивная до ужаса. Ее не существует, – с недовольством отпил.
– Чепуха!
– Правда? Ты втюрилась в кого-то? – опять напал с расспросами. Слегка облокотилась в кресло, и поняла, что опьянела. Нельзя и капли алкоголя брать в рот. Язык развязался.
– Да, он очень жестокий. Но сердце выбрало его, – не отводя своего взгляда сказала я… И тогда Ратмир поднялся с дивана, подсаживаясь ко мне.
– А мышка то наклюкалась. Ну, что пора расплачиваться? Где желаешь это сделать? В ванной или на столе? – вцепился в волосы, не оставляя личного пространства.
– Налей мне еще вина. Страх одолевает.
– Пугливая овца! Еще заплачь.
– Нет, я готова. На кровати. В той комнате, – вся затряслась, а он начал медленно расстегивать джинсы. Снял небрежно майку, следом швырнул ремень.
– Снимай одежду!
Нервно расстегиваю свою блузку, а дальше…
ГЛАВА 16
Агата
Испытывала смущение, раздевшись догола. Настигла дрожь, от которой не избавится. А соблазнительный деспот, не убирал своих похотливых глаз.
– На кровать ложиться?
– Нарочно
