до коронации, – серьезно сказал Александр и оглядел собравшихся воспалёнными глазами. – Можно начинать.
– А как же Дима и Юрик? – спросила Лена.
– Они не придут. – Казаков усмехнулся. – Просили передать, что воздерживаются.
– «Сказали мне, что эта дорога приведёт меня к океану смерти…» – пробормотал Баграт.
– Итак, – Казаков словно не расслышал реплики. – Вчера вечером курсант химгруппы…
– Стажёр, – тихо подсказал Голубев.
– … курсант химгруппы Олег Красовский изнасиловал учительницу Татьяну Смирнову…
– Это не доказано! – Баграт уставил в Казакова палец, как пистолет. – Я уверен…
– Сейчас говорю я! – Александр повысил голос. – Мы орали двенадцать часов, то есть вы орали! Люди попросили время на обсуждение, и время это истекло! Нам надо решать. Итак, изнасиловал. Виктория говорила с Таней; та просит сурово не карать и говорит, что сама виновата, но при этом пребывает в истерике.
Свидетельские показания вам известны. Сам Красовский отказывается что-либо говорить и сейчас находится под стражей. Пора решать.
Он плюхнулся в свободное кресло. Распылитель за спиною, видимо, мешал, и он переложил его а колени. Вика присела на диван.
– Можно? – Голубев сочился саркастической вежливостью. – Я буду краток. Я резюмирую то, что уже говорил. Совершено гнуснейшее преступление. Казуистические ссылки на отсутствие законов ничего не меняют. В нашей ситуации законы создаются на ходу, постфактум, и наша цель – не соблюдение несуществующих законов, а поддержание элементарного порядка…
– Нойе ордрунг! – выкрикнул Баграт, с ненавистью глядя в обрюзгшее от бессонницы лицо капитана Котов. – Вы решаете принципиальный вопрос, изолировавшись от людей! Тогда – выносите на обсуждение!
– Баграт, тут ты неправ. – Крайновский оторвался от доски, сцепил пальцы. – Это вызовет свалку.
– Малян полагает, что лучше свалка, чем диктатура. – усмехнулся Андрей. – Для него всё, что сказал не он – тоталитаризм. Короче, это даже не просто изнасилование – любимый стажёрчик Баграта, втоптав в грязь нашу сверстницу, унизил и нас. Скоро стажёры примутся резать взрослых, а Малян заявит, что закона про убийство пока не существует! – Голубев сорвался на крик.
Баграт вскочил. Валериан придержал его за локоть, словно опасаясь, что тот кинется в драку.
– Много текста. – Координатор поморщился. – Твоё предложение?
– Изгнание. Изгнание на отдельный остров с минимумом припасов навечно. Или даже расстрел. Среди моих котят найдутся…
– Вот именно! Багратов палец чуть ли не упирался в голубевский подбородок. – Убийц ты воспитываешь, фашистов! И название-то подобрал, ещё бы – фольксштурм…
– Фольксштурм – это ополчение. – буркнул под нос Стась, даже теперь
