style="font-size:15px;"> – Это бензином надо или керосином, – подсказал ей Петрович. – Иннокентич, где у тебя керосин?
– Пойдёмте к нам, – опомнился старый. – Что мы тут стоим.
Юрка протянул мне наши свёртки с игрушками, взял наши портфели и потащил вниз. Мы с женой, оказывается, на автомате у лестницы под люком всё побросали, когда нас наверх позвали. Хорошо, хоть это СССР – в девяностых кто-нибудь под шумок обязательно бы приделал ноги к нашему имуществу.
В мастерской Галия пришла в себя, поставила греться чай. Отвела меня руки помыть. Когда мы вернулись, нас уже ждал Михаил, помощник местного комсорга.
– Ну устроили вы тут сегодня! – воскликнул он, увидев нас и бросаясь нам навстречу. Впрочем, по его возбуждённому лицу и искрящимся любопытством глазам я понял, что он нас не ругать сюда пришёл.
– Так это не мы, – протянул я ему руку.
– Да знаю, знаю… – примирительно сказал Миша. – Рано или поздно этим бы закончилось. Да, Василий Иннокентьевич. Вы ещё в прошлый раз говорили, что он раз от раза тяжелее выходит. Вот и не вышел вообще. Что с ним теперь делать?
– Жаль дурака, – сказал старый. – Он талантливый. Может, дадут ему ещё шанс?
– Алкоголизм не лечится, народ, – сказал я. – Можно только взять и отказаться от алкоголя сознательно. Но это очень тяжело. Любой запретный плод, сами знаете, сладок. Он сам должен захотеть. А захочет он быстрее, когда последствия появятся. Надо было раньше его увольнять, быстрее опомнился бы.
– Или совсем бы скатился. – добавил Иннокентич.
– Так все равно ведь скатился, – ответил я. – Тут уж ничего не поделаешь. Он уже алкоголик. И это не ваша вина.
Мне показалось, что старый очень переживает за Эдичку. Слишком для обычного коллеги.
– Иннокентич когда-то руководил этим подразделением, Эдуард его ученик. – догадавшись о моих подозрениях, объяснил Михаил.
– Да, он как сын мне. – с чувством подтвердил старый.
Это серьёзно. За близкого человека всегда переживаешь, даже если этот дурень сам всё испортил. Всё, молчу.
Но Галию в этой богадельне не оставлю, если Эдичку не уволят. Кивком головы отозвал Михаила.
– Слушай, мне не хочется, чтобы жена работала в такой обстановке. – тихо сказал ему я. Помощник комсорга кивнул с сочувствием. – Если его не уволят, придётся уволиться ей. Хотя, ей здесь очень нравится.
– Сейчас ждем, что медики ещё скажут. Может, он и не вернётся. – похлопал меня по плечу помощник комсорга. – В любом случае, после таких выходок месяц, не меньше, его на бюллетене продержат и обследовать будут в психиатрии. Так что, прямо сейчас увольняться не надо.
– Хорошо. – чувствуя явное облегчение, ответил я.
– У тебя же есть мой телефон? – уточнил Михаил.
– Да.
– Позвони через месяц, уже понятно будет, увольняться ли ей. А пока не говори ничего. Она тут
