Джефа не было гораздо дольше…»
«Флай, поговорим позже»
Шейла резко прервала связь и сосредоточилась, стараясь вспомнить, что с ней произошло. Но она помнила только Мирант, прогуливающуюся по саду. Сейчас – она взглянула в окно – женщины в саду не было. Ее дом пустовал.
«Что со мной? Причем здесь Джеф? А родители? Если меня не было несколько дней, они должны это как-то выдать»
Шейла решительно встала. Прежде чем выйти из комнаты, оглянулась.
«Я никогда прежде не видела Джефа. Какой он на самом деле? И что с нами случилось?»
Она понимала, что что-то определенно произошло.
Мать, тихо напевая, пылесосила в зале. Шейла прошла на кухню и вскоре вышла оттуда.
– А где твой муж?
– Шейла, перестань называть отца моим мужем. Я начинаю на тебя за это сердиться.
– Где он?
– В гараже. Опять залез под свой кабриолет. Когда-нибудь он из-под него не вылезет!
По поведению матери следовало, что ничего необычного в эти дни не произошло.
«Два дня…»
Девушка опять пошла на кухню. Там на стене висел календарь. Последнее число, как и все предыдущие, было обведено красным маркером.
– Девятое июля? Осталось шесть дней!!!
– Господин Крод, – голос секретарши нарушил задумчивое состояние покоя президента корпорации «Гармонии», – Глава Сектора Бесконтрольных Ситуаций настаивает на срочной конференции.
В душе Эвардса шевельнулось недоброе предчувствие. Конференция – дело обычное, но откуда взялась тревога?
– Хорошо, пусть через час все главы подведомственных секторов соберутся в зале совещаний.
– Еще распоряжения будут?
– Нет, это все.
Эвардс усилием воли загнал тревожное ощущение глубоко в недра своей скрытой души и спустя минуту принялся изучать список людей, предназначенных Н.С. для изъятия. На этот раз партия состояла из пятидесяти четырех претендентов. Всегда удивляло Эвардса при просмотре их фотографии – это выражения лиц. Точнее говоря, отсутствие выражения – тупые, безразличные глаза, губы, словно приклеенные друг к другу… Чем-то они напоминали кукол, равнодушно смотрящих из витрин на прохожих. Как взгляды будущих жертв, так и взгляды кукол притягивали к себе внимание, хотелось смотреть на них все дольше и дольше. Но чем дольше Эвардс вглядывался в человеческие лица, тем тоскливее и жутко становилось.
Обычно он старался не просматривать списки Н. С. Это еще в начале службы у него был к ним некоторый интерес, но любопытство быстро прошло. В этот раз ему просто было нечем занять свободное время до конференции.
«С-12, – прочел про себя Эвардс, задержав взгляд на черноволосой симпатичной девушке. Ей было лет четырнадцать. Но, судя по лицу, по-особенному холодному выражению больших карих глаз, он дал бы ей лет двадцать – двадцать два. Внизу указывался адрес. – Только номер и адрес»
Эвардс
