тела для тех, кто по каким-то причинам не имел собственных, а затем хефесы разглядели в этом потенциал для безграничного «апгрейда» своей плоти. Они могли стать сильнее, быстрее, получить способности, которые всегда были недоступны для людей, и всё благодаря развитию научно-технической мысли, природной изобретательности и решительному несогласию с «заводскими настройками» Homo Sapiens.
Современные хефесы внешне мало отличимы от людей Нулевого Центума, если не считать всевозможных модификаций с применением вживлённых в тело протезов и имплантатов. Такие изменения бывают как едва заметными, так и приводящими в ужас своей изощрённостью и, местами, откровенно больной фантазией.
Например, однажды в детстве мне довелось увидеть на улице нечто, едва ли похожее на человека. От настоящего тела у него остался разве что торс, безрукий, пронизанный десятками толстых чёрных проводов и каких-то шлангов с бегающей по ним жидкостью кислотно-оранжевого цвета. Шланги были подключены к его голове. Хотя головой это назвать сложно: органической в ней была только болезненно-серая лысина, лицо же было искусственным и представляло собой набор вживлённых протезов глазных сфер, беспорядочно вертевшихся во все стороны. И вся эта «красота» перемещалась на трех длинных механических «ногах», схожих по строению с лапами насекомых. Торс мог свободно раскачиваться во всех направлениях между этими ногами и даже крутиться вокруг своей оси. При движении существо издавало тошнотворный скрежещущий звук. Кто и с какой целью захочет сотворить такое со своим телом – большой вопрос. Так или иначе, после этой встречи я ещё неделю страдал от ночных кошмаров, и родителям даже пришлось вызывать специалиста по модификации воспоминаний. Тот извлёк сон из моей памяти, показал его родителям и, по их просьбе, удалил. Поэтому всё это известно мне сейчас лишь с их слов.
Мадам Онри сканирует янтарными глазами ювенатов, шумно устраивающихся на трибунах перед кафедрой. Её взгляд одновременно пронзает насквозь и выдаёт лёгкий азарт, с которой она предвкушает начало лекции. Дождавшись полной тишины, профессор расправляет плечи, набирает эфир в лёгкие и приступает. Усиленный вокордным имплантатом, её голос эхом отражается от залитых соларом стен и накрывает аудиторию, подобно цунами:
– Земляне полагали, что Третья мировая война сотрёт всё живое с лица их планеты.
С её первыми словами высокие стены с витражами вокруг нас растворяются, уступая место круговой панораме ландшафта ржавого цвета, лишённого какой-либо растительности: синхронно-иммерсивная виртуальная реальность рисует в наших сознаниях картины из прошлого. За спиной мадам Онри медленно распускается печально известный гигантский гриб, кажущийся вдвойне ярким из-за отражения в глянце начищенного пола.
– И, хотя ядерный конфликт 2049-го эона (для землян – года) и его последствия действительно уничтожили более семи миллиардов землян, что на тот момент превысило
