мухи, бывало, ох, пролетали.
Вот, к примеру.
Зашла как-то Василиса премудрая, та, что уже шкурку лягушачью сбросила, ну, да, ну, да, ту самую, что Иван царевич сжег, к Горынычу.
Дело у неё к нему было. Какое не скажу. Не потому что вредничаю, а потому, что забыла. Знать, неважное оно было.
Зашла она, значит, да за голову и схватилась руками белыми, а потом им и всплеснула.
Вся пещера Горынычева разгромлена!
Вся утварь перебита!
Все стены в подпалинах!
Как будто по ним огнем палили.
И сидит Горыныч у стеночки, все три головы набок свесил обессилено. А по центру наглая муха летает.
– Это что же тут у тебя приключилось, Горынушка?! – жалостливо спросила Василиса, та, что бывшая царевна лягушка.
Горыныч только лапой махнул. В сторону мухи. Неуловимая, мол.
Василиса крякнула, потом квакнула, в лягушку обернулась, шлеп языком, и нет мухи.
Вновь квакнула, Василисой встала, да и пошла прочь от Горыныча, не до дел ему сейчас.
А по пути думала:
«Хорошо, что шкурка была огнеупорная!»
Так что помощников у защитников хватало. И ежли таки, какая муха пролетала…Ну, вы сами всё поняли.
Вот так они и жили.
А за горами высокими, за морями глубокими…или не было там уже морей-то? Ой, прошу прощения! Географический кретинизм в наличии! Да и ладно.
За границей в общем.
Сидели три рыцаря:
Кусайад. Хватайдад. Рвичастяймат.
Почему вы про них не слышали? А чего про них слушать-то?! С ними уже справились.
Так вот сидели они и жалились друг дружке на жутко вредную старушку, что отмотала им по хребтам палкой с ветками.
Причем, метла порой вырывалась из старушкиных ручек, и орудовала сама. Да так успешно, что бока у них до сих пор чесались.
Но больше всего чесалось уязвленное самолюбие. Вот они и сидели, рядили, как бы им таки через границу перебраться. Да кусочков от кусков набраться.
Козни, значит, строили.
И решили сделать новую попытку.
В тот день на посту стоял Баюн.
Слышит, ползет кто-то, латами позвякивая. Насторожился наш Кот, в кусты спрятался. Ждёт.
Ан, глядь, ползут трое. Кусайад, Хватайдад, Рвичастяймат. Маскируются. Доспехи грязью вымазали, чтоб значит, не блестели. И ползут, ползут, ползут.
Границу переползли, обрадовались. На ноги встали.
Мол, грань перешли, дальше проще будет.
Баюн на них из кустов и выпрыгнул. Да как давай вокруг ног виться, типа, гладиться. Так и вьется, так и вьется. А сам мурлычет громко, громко. Чтоб ежли что помощь услышала, да во время на помощь явилась.
А у рыцарей ноги заплетаются.
У кого в ногах хоть раз кот вился, меня поймет.
Да так он их заплел, что повалились они дровишками.
А дальше дело за малым.
