застыла? – сквозь толщу воды донесся до меня приглушенный мужской голос. – Жива?
Тут же меня рывком выдернули из холодной воды. Я закашлялась и ухватилась за сморщенную руку, что только что вытащила меня чуть ли не с того света. Я хотела было поблагодарить своего спасителя, но вместо этого лишь громко выругалась.
– Вы мне клок волос вырвали, – мои глаза округлились, глядя на светлую прядь, свисающую между пальцами моего не то спасителя, не то обидчика.
Издав нечленораздельный звук, священнослужитель подхватил меня подмышки и усадил на край колодца. Старик оказался сильнее, чем я думала.
– А ты чего топиться вздумала? Нам тебя доставить нужно в целости и сохранности, а ты едва не захлебнулась прямо в гроте!
– Ну, в целости уже вряд ли, – я с досадой покосилась на белокурый завиток.
Священнослужитель лишь отмахнулся от меня и жестом велел следовать за ним.
Отжав подол платья, и отбросив с лица влажные волосы, я догнала своего провожатого.
– Вы меня разве не будете убивать? – спросила я, не веря случившемуся.
Старик вздохнул и покачал головой:
– Что не отбор, то какое-то чудачество! Почему вы все вбили себе в голову, что идете на верную смерть? Вы вообще летописи изучали? – негодовал священнослужитель. – То челом о камни бьются, то пытаются напиться из колодца. Ты вон вообще топиться вздумала! И ведь нахлебалась бы, не помоги я тебе! Где бы мы потом новую невесту искали?
– Невесту? – с любопытством переспросила я, на ходу пытаясь заколоть мокрые волосы.
Перспектива остаться в живых, да еще и выйти замуж не могла не радовать. Все лучше, чем рыб кормить на дне колодца.
– Пошевеливайся, – бросил через плечо старик, поднимаясь по каменной лестнице, идущей со стороны противоположной лазу, через который мы вошли в пещеру.
Солнечный свет ослепил глаза, свыкшиеся с полумраком пещеры. Я зажмурилась, потирая тыльной стороной ладони веки.
– А лорд не дурень, – донесся до меня чей-то голос.
Присмотрелась и увидела повозку, на которой восседал невысокий мужчина. Он то и дело накручивал на палец рыжий ус, с любопытством рассматривая меня.
– А где экипаж?
Разочарованию не было предела. Вместо кареты телега, груженная сеном. Кажется, я рано обрадовалась, узнав про замужество. Не иначе как собрались выдать меня замуж за какого-то бродягу. Иначе как это объяснить?
– Столицу нужно покинуть до захода солнца, оставаясь при этом незамеченной, – терпеливо объяснил священнослужитель. – Экипаж наделает много шуму и привлечет излишнее внимание.
– К чему такая скрытность? – удивилась я.
Старик взял меня за руку. Его ладони крепко сжали мои пальцы. Серые, выцветшие глаза, полные скорби, уставились на меня.
– Отныне ты, Элла Брэдстон, для всех мертва. Будет лучше, если твои родные никогда не узнают, какая участь
