отдали в обычную подготовительную группу перед школой, надеясь, что молодой организм, включая мозг этого самого организма, попав в другую среду, проявит себя иначе.
«Это не ребёнок, это монстр!– раздраженно твердила работающая в группе женщина психолог. – Антона нельзя вытаскивать из его привычной среды, вы сделаете из ребёнка инвалида или он покалечит кого-нибудь из сверстников. Сегодня он сломал парту, а завтра выкинет мне одноклассника из окна, у него же как в той поговорке: сила есть ума не надо. Забирайте его от греха подальше и отдайте в спецшколу!» Снежана с мамой были бы и рады, но специализированных школ в их небольшой городе на тот момент не было. Руки опускались, каждый новый день по минутам стирал надежду найти выход, ибо казалось, что он длится вечность. Мама, как могла, успокаивала дочь, повторяя, что нет безвыходных ситуаций, есть тупиковые мысли, нужно просто искать другой выход. Знала ли она, думала ли, сколько раз её родная дочь задумывалась о страшном шаге, и не решалась его совершить. Это тоже был своего рода выход, но что-то в последний момент останавливало и отворачивало от точки невозврата. А так хотелось, в моменты невыносимой боли от частых приступов сына, когда он начинал биться головой о первую попавшуюся стену и неистово кричать, просто взять его в охапку, и сигануть с какой-нибудь высотки… Или после продолжительных бессонных ночей, то нескончаемой диареи у ребёнка, то просто потому, что Антона нельзя было угомонить, Снежана мечтала выпить снотворного и не проснуться.
Решение, открыть центр помощи для детей с подобным диагнозом, пришло неожиданно и его подсказала любимая мама. Осознание того, что не одну тебя за что-то «покарали» небеса, и есть люди, у которых тоже дети с подобным диагнозом, как-то по-новому заставили посмотреть на проблему. Если с мужем беда разрушила семью, то с открытием коррекционного центра для детей с особым развитием, нашлось множество тех, кого эта беда смогла сплотить, и не дать сойти с ума. Сразу две женщины вызвались в компаньонки, и спустя несколько месяцев, на основе одной из некоммерческих организаций по проблемам аутизма, центр заработал. Антону от этого легче не стало, но Снежана захотела продолжать жить, позволив своему сыну существовать в его собственном мире. Не пытаться выдернуть его из зоны комфорта, а просто дать жить параллельно этой реальности, видимой другим. Да, комплекс именуемый как «испанский стыд», когда тебе ужасно неловко за поведение другого человека, не прошёл. Особенно если этим человеком являлся твой родной сын, способный внезапно, в любое время начать кричать и топать ногами, бить локтем в одну точку, резать всё подряд, если в руках окажутся ножницы… Заладить, если зайдёт в общественный транспорт и там не окажется свободного места, чтобы присесть: «Дядя встать! Дядя встать! Дядя встать!». И так до бесконечности, пока этот самый дядя не встанет, или тётя, или бабушка, не важно, это мог быть человек любого возраста и пола. Но Снежана, начав работу, хотя бы могла отвлечься от своей
