ранее покинула комнату. Переглянувшись с экономкой, Анна подошла к двери и решительно постучала.
– Войдите, – послышался бархатный и вместе с этим сильный голос.
Барон стоял спиной к камину, держа в руке несколько листов. Он внимательно изучал текст и даже не поднял взгляда на ту, кого сам пригласил. Он оказался не так высок как девушка ожидала, но при этом худощав. Волосы тёмно-русые, с едва заметным, холодным отливом. На нём был синий камзол. Этот оттенок совсем не подходил мужчине, делая кожу болезненно-бледной.
Он производил впечатление сильного и жестокого человека. В его лице угадывалась чувственность, но было и ещё что-то иное, скрытое от глаз.
– Итак, мисс Лейн, наконец-то мы с вами встретились, – сухо обронил он, так и не подняв взгляда.
– Я приехала совсем недавно, так что можно сказать, вы застали меня почти на пороге, – холодно ответила она, чувствуя разочарование. Он не сделал ни шагу навстречу, а в его манере было нечто пренебрежительное.
– Достаточно того, что вы здесь и насколько я понял, уже приступили к занятиям.
Сказав это, он наконец поднял глаза на девушку и Анна смогла увидеть их цвет. Под стать костюму, такие же синие, словно два сапфира. Они смотрели изучающе и вместе с этим насмешливо, отчего девушка смутилась, но выстояла не опустив взгляда.
– Мисс Мелис сказала несколько приятных слов о вашем несгибаемом характере.
– Она очень добра.
– Вы считаете её доброй только потому, что она говорит правду или потому что решила помочь вам произвести на меня впечатление? – выгнув бровь спросил мистер Хэлтор.
– Мисс Мелис очень достойная женщина, и я бы ни в коем случае не стала ей льстить.
– Вижу, вы предпочитаете говорить что думаете, но скованы рамками этикета. Какая жалость.
В голосе прозвучала издёвка. Барон создавал впечатление человека склонного к цинизму.
– Я говорю то что думаю и ровно так, как того позволяет моё воспитание.
– В таком случае мы с вами поладим.
Девушка чувствовала, на себе его пронизывающий взгляд. Он смотрел так, словно пытался одновременно отчитать и соблазнить, и в этом не было ни капли притворства. Его определённо можно было назвать красивым мужчиной, но не той, юношеской красотой, от которой бабочки порхают под кожей, пронзая тысячами игл, а красотой мужчины в самом расцвете лет. Он мог впечатлить любую женщину, но не благодаря одной только внешности, а благодаря своему живому уму, что светился в глазах. По правой щеке к виску тянулся не слишком аккуратный, рваный шрам. Было сложно представить обстоятельства, в которых было получено это увечье, но Анне определённо хотелось бы послушать рассказ об этом.
Пауза затянулась. Мужчина отвёл взгляд и направился к широкому рабочему столу.
«Наверное просто показалось», – с облегчением подумала девушка, уловив отсутствие интереса в его глазах, – «По крайней мере, я буду избавлена
