ладонью. И меня снова простреливает. Выгибаюсь, словно натянутый лук.
– Костя-я-я-я…
Снова тороплю его, хватаясь за широкие плечи.
– Какая же ты дура.
А я даже обидеться не успеваю, как жадные губы накрывают сосок. Горячий язык проходит по острой твердой вершинке. Жалит. Обжигает. Сносит последний внутренний барьер. Теперь даже если захочу остановиться, не смогу. Да и не хочу я. Потому что действительно дура. Прав мой майор.
Отпускаю последнее благоразумие и обхватываю руками огромную толстую шею. С дутыми выступающими венами. Они своим видом должны отпугивать. Но только не меня. Тянусь и провожу по одной из них языком. Солоноватый привкус ударяет в голову, а майор рычит, до боли прикусывая сосок.
– Чокнутая! Как была, так и осталась.
Его грубые слова, бальзамом на душу растекаются. Значит помнит. Значит не забыл. Значит правда просто притворялся. Меня не должно подобное радовать. Но душу затопляет теплом. Словно солнечным светом, внезапно ворвавшимся в темную пыльную кладовку. Ту самую, где мы сейчас сгораем.
А в следующее мгновение я полностью отключаюсь, ощущая, как его член со всего размаха ныряет в меня.
Глава 13
– Никакой полиции. Никаких заявлений. И уволься с этой работы.
Выговаривает майор, застегивая на мне комбинезон. Приводя мои волосы в порядок. Убирая растрепавшиеся пряди обратно под косынку. Его огромным пальцам такие манипуляции даются с трудом. Он привычно матерится, ругается, но продолжает. Упорный. Всегда таким был. Таким и остался.
– Я не собираюсь увольняться. Эта работа меня кормит.
– Эта работа принесет неприятности на твою задницу, Крис, – шипит опять наклоняясь.
Скоро мы покинем эту тесную кладовку, и он снова перестанет меня узнавать. Я уже поняла, что никакого продолжения не будет. И это правильно. И мне не больно. Ни капли. В конце концов я сама позволило себя обмануть. Что тогда. Что сейчас.
– Моя задница больше не твоя забота, товарищ майор! Или как вас теперь величать? Шестерка криминального авторитета.
К выходу направляюсь, но не дохожу опять. Опять твердая стена больно врезается в лопатки. А майор нависает сверху. Он ведь огромный. Откуда ему еще нависать.
– Повторяю в последний раз. Забудь все, что ты видела. Забудь, что мы были знакомы. И молись богу, чтобы больше никогда не попасться на моем пути.
– Иначе что? Отшлепаешь?
Гляжу с вызовом в его глаза. Они в темноте призывно поблескивают. Манят. Опять.
– Себе заберу, – неожиданно выдыхает он, – увезу в домик в горах. Скажи, тебе понравится полное уединение? Говорят, люди от него с ума сходят.
Сглатываю, ведь не понятно, шутит он или нет. А еще непонятно, что я сама об этом думаю. Одна сторона, как дурная, визжит от восторга. Еще бы, стать навсегда его. Принадлежать этому шикарному хоть и страшному порой мужчине. Сны, о ночах с которым,
