style="font-size:15px;"> – В Дубровное.
40 километров, всех 50 будет, ещё 10 километров пешком идти до нашей деревни.
– Ты чей там?
– Иванковых.
– Помню Иванковых. В раскулачку… чтобы поднять их добро, в своей деревне подвод не хватило, собрали подводы с трёх деревень, с одной нашей только восемьдесят подвод. С Дундино до Соломатово растянулся обоз.
Сёма в тридцать седьмом родился, уже полена дров не было. Он, получается, мне двоюродный племянник, ему семь месяцев было, он ничего не помнит, а я-то уже всё понимала, – мне жалко, что добро выгребают, реву стою на крыльце. Дядя Алёша:
– Не реви. Коло зелёного кустика всегда травка растёт.
Вот ведь нашёл что сказать ребёнку.
ВОТ ТЕБЕ И БЕС!
Отчим под тридцать зародов поставит сена, – где другой кто бросит покос, он и на нём скосит. "Кому, Александр?" – "А я сИроткам." То есть нам с Феофанией, с сестрёнкой.
А был у нас Рубец, псаломщик. Встретит его Рубец, скажет:
– Александр Степаныч, брось так работать. Вот так тебе сделают , под корень чирк-чирк…
Отчим его Бесом звал, заглаза: "Ху! опять Бес идёт".
Как встретятся, тот ему своё: "Александр Степаныч, не работай ты так!"
Наш ему: "СИроткам. Для них работаю".
А как стали всё отбирать… – сначала налоги шибко большие, – семь тысяч насчитает, унесёт. Раньше тысячи-то какие были, десять копеек возьмёшь – орехов полный платок. …Часа два дома полежит, опять в окно стучат, в сельсовет вызывают ("самообложение"). Встаёт, пошёл. И вот только попробуй что-нибудь скажи.
Руки опустили все.
Потом дошло до него: "Вот так Рубец! А я дурак. Какой-то старичошко и всё знал…"
И сказал там: " Моё забирайте, сиротское не трогайте".
Оставил нам с сестрёнкой по жеребцу да кобылку. А нам ничего с ними не сделать, их же прогуливать, кормить надо. Он хоть всему и научил: вот рвите им такую траву, такую…
Литовок нет, чем рвать?
Сводный брат Михаил… Отца треплют, а он успевает свои богатства направо-налево… – овечек продал, свиней, коров, лошадей рабочих и выездных. Эти – в сельсовете – во наживались! Драли за справку сколько; уполномоченный приедет, карман набьёт, уезжает, другой приезжает. Всё распродал и уехал, ищи-свищи. Бегунца на Амур продал. Сытущий, так и блестел. Мы с сестрёнкой: "Михаил, хоть бы вывел наших погулять. Никакой зерниночки, никакого корму нет".
Жеребцы выездные, кобыла породистая. Думаем с сестрёнкой: хоть бы их забрали.
Забрали, мы рады-радёшеньки.
Отчима повезли (на ссылку), он дорОгой: "Эх, Бес! Вот и Бес!"
А эти – исполнители которые – думали, мужик умом тронулся, бесов поминает. Тогда много людей с ума посходило. Старик Жуков, сама видела, корову снегом кормил. Та лежит уже, а он ещё ей в морду ведро суёт.
Когда маленькие были, нам все говорили, что так будет…
ВЕРА ВРОДЕ ДУРОЧКИ
