прочтёте в Венках сонетов данной книги.
Как белая восторженная птица
Николаю Гумилёву
Магистрал – предисловие
Отрезок жизни до опушки сужен, А мысль кипит: «Так я стране не нужен. Прости, Господь, грехи в конце пути! Крестам военным жизни не спасти. В разведке ли, в прикрытии, в погоне – на поле боя пощадил свинец, Святой Георгий…» Выстрел. Вздох. Конец… В защиту сердца не хватило брони.
Тебе бродить по солнечным лугам,
Зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены!
Так любят льнуть серебряные пены
К твоим нагим и маленьким ногам.
Весной в лесах звучит весёлый гам,
Всё чувствует дыханье перемены;
Больны луной, проносятся гиены,
И пляски змей странны по вечерам.
Как белая восторженная птица,
В груди огонь желанья распаля,
Проходишь ты, и мысль твоя томится:
Ты ждёшь любви, как влаги ждут поля;
Ты ждёшь греха, как воли кобылица;
Ты страсти ждёшь, как осени земля!
1
Тебе бродить по солнечным лугам,
срывать цветы, вдыхая ароматы,
сегодня слышать радость, не когда-то, –
живой природы сказочный орган.
Мелодию сменяет «ураган»,
морская тишь в летящих звуках смята,
но не тревогой – нежностью объята
душа Сиринги, флейта – талисман.
Напевы нежным чувствам в унисон
летят самозабвенно, вдохновенно:
в судьбу вернула явь прекрасный сон.
Зовёт диапазон попеременный.
Явиться – убедительный резон,
зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены.
2
Зелёных трав, смеясь, раздвинуть стены,
предстать пред тем, чьё звание Поэт,
кто встречу торопил немало лет,
до святости любил самозабвенно.
Надежды и мечты не знают тлена,
для страсти звонкой угасанья нет.
Отчаянно встревожен пистолет,*
когда стремленья светлые смятенны.
Для золотого сердца несомненна
уверенность в рождении весны.
С единственной – свиданья вожделенны.
На берег – шаг, один, благословенный.
К твоим ногам, что юностью нежны,
так любят льнуть серебряные пены.
3
Так любят льнуть серебряные пены
к песчаной золотистой полосе,
шипя, растаять в ней наплывом всем –
вот мысли, постоянны, неизменны.
Молчишь, не знаешь, не приемлешь скверны:
плывёшь по лону вод во всей красе,
о
