Клэпхэмского омнибуса [21] могло бы показаться, что Эмили быстро выздоравливает: она каждый день пишет в своем дневнике, проявляет интерес к внешнему миру и ведет непринужденные беседы. Она беспокойна в помещении и высказала медсестре О’Брайен свое желание отправиться в магазин «Клерис», чтобы купить новый осенний наряд. В конце недели, если позволит погода, я могу разрешить короткие прогулки в садах клиники или по Фицуильям-сквер. Конечно, пока нынешние общественные волнения продолжают делать улицы и площади небезопасными для любого гражданина, никаких походов за покупками не будет. Если оставить в стороне текущие проблемы гражданского общества, я сомневаюсь, что выздоровление Эмили настолько полное, каким она его преподносит. В чертах ее лица, в ее жестах в моменты забывчивости ощущается некая… за неимением точного термина назовем это «свинцовостью». Ее поведение в целом бесцветно и однообразно. В речах сквозит все та же скрытая неприязнь. Хотя она больше не отказывается прямо отвечать на любой вопрос, касающийся той ночи, когда случилось изнасилование, ее ответы неохотны и зачастую уклончивы. Она отказывается воспринимать изнасилование как реальное событие, иногда относясь к нему так, как если бы оно произошло с кем-то другим, а иногда включая в тщательно продуманную фантасмагорию своей жизни как некий ужасающий сверхъестественный опыт, оторванный от повседневной реальности.
Итак, ныне моя роль – направлять и защищать: направлять от этой стадии отрицания прошлого через возможный последующий гнев и депрессию к принятию и возрождению; защищать от раскрытия событий настоящего, которые могут катастрофически замедлить прогресс. Первое из этих потенциально травмирующих событий – новость о неудаче, позоре и, несомненно, финансовом крахе ее отца в результате провала эксперимента по общению с предполагаемыми внеземными существами. Второе и, возможно, более разрушительное известие – подтверждение ее беременности. Вторую новость нельзя долго скрывать: девушка молода, но отнюдь не наивна. Можно только надеяться подвести ее к принятию быстрее, чем она сама обо всем догадается.
Неизменный атрибут психологической науки – некий уникальный набор символов, златой ключ [22], которым можно открыть разум пациента и развернуть перед исследователем, словно древнюю карту далекой страны. В конце концов, опираясь на заметки, сделанные во время чтения дневника Эмили, я почувствовал, что близок к обретению искомого. Подавленная сексуальность – вот в чем секрет. О монашеском режиме сестер-наставниц в Школе Креста и Страстей хорошо свидетельствует как дневник, так и личные беседы с Эмили. Несомненно, подростковая увлеченность запретными сексуальными играми, неизбежная в заведениях такого рода, в сочетании с вниманием молодого мистера О’Бирна (как откровенна Эмили в своих дневниках! ничего не утаила, ничего не скрыла!), несомненно, загнали ее потребность в сексуальном самовыражении глубоко
Отсылка к пьесе Джона Мильтона «Комос» (1634).
