солнца здесь нет! Поэтому нет и теней, а день и ночь, поскольку закатов и восходов здесь не бывает, именуются свет и тьма, они сменяют друг друга поочередно, с непредсказуемым интервалом, который невозможно предугадать. Добавлю сразу, что в том ошибочном восприятии мира, в котором сейчас находитесь вы, впервые ощутившие себя в настоящей реальности, свет и тьма – это добро и зло, но здесь этих ненужных понятий тоже не существует, здесь все едино, здесь свет и тьма уравновешены в полной гармонии и обладают единым смыслом, в котором усматривается только одно: дающее существование неразделенное нечто – понятие многообразное, постигнуть его до конца не может никто…
– Где-то я это слышала… – сказала Елена. – И кажется, видела знак… Ах да, был у меня такой брелок на цепочке!
– Похоже на ян и инь… – быстро вставила Джумагуль и сообщила: – А я про это читала!
– Так, так, – заинтересовался Пастух, – тебя, голубовато-серая с рыжими пятнами, называют Еленой – об этом сведения у меня есть, в них обозначено, что сущность твоя серьезна, тяготеет к учености и ты будешь задавать много разных вопросов по существу, и поэтому сразу дам тебе серьезный ответ, чтобы сбить твою легкомысленность в отношении самой же себя: неразделенное нечто ни на что не похоже, не объясняется разумом, тем более не выражается звуком и знаком и даже здесь, под сводом реальности, ускользает в область догадок… Про тебя же, коричневая, – обратился он к Джумагуль, – только предупредили, в самый последний момент, имени твоего я не знаю, сущность твоя, кажется, не глупа, вижу, что ты не против блеснуть своими вычитанными познаниями, которыми здесь, к сожалению, дорогу не вымостишь, и поэтому первое, что я тебе посоветую: научись поскорее правильно и внятно мычать, поскольку мычание коровье само собой не допустит бессмысленные звуковые сравнения, похожие на искусственный бисер, украшающий и без того наш условный пока что язык.
– Му-у! – произнесла Джумагуль.
– Похвально, но ты и сама не знаешь, что это означает!
– Не знаю, Пастух, но я постаралась выразить свое имя.
– Что же, похвально, хотя промычала ты какую-то глупость… Итак, как зовут тебя, телка?
– Меня, Пастух, зовут Джумагуль.
– О священная, великая, звездная Мать всех коров и быков! Тысяча и одна тьма! Надо же какое красивое имя!
– Да, красивое, – кокетливо ответила Джумагуль, завертев маленьким хвостиком. – В Азии и на Востоке, собственно, имя мое означает: пятница и цветы.
– Ну, здесь Востока и Азии нет, и красота твоего полного телячьего имени никакого эффекта не даст, это все равно что к имени твоей новой подруги Елены прибавить имя ее достойнейшего отца – быка по имени Петр. Представьте себе, коровы, стоит перед нами молодая корова, телка первого круга, голубовато-серой раскраски с рыжими пятнами, и мы обращаемся к ней: «Елена Петровна!» Как видите, глупо называть истинную корову по имени-отчеству, а также
