в отчаянии тряхнула головой. – Какая пошлость! Я думала, такое бывает только в комических рассказах и песенках… Постой, ведь и правда была такая песенка! – Она расхохоталась. – Помнишь, Фредди? Я только начало припоминаю:
Привел меня Джонни к мамаше своей.
К мамаше своей.
К мамаше своей.
Настала пора познакомиться с ней.
Познакомиться с ней.
Она острым глазом меня оглядела,
На части разъяв платье, душу, и тело,
Устроила мне перекрестный допрос,
Кивнула, вздохнула и сморщила нос.
А следом раздался трагический стон:
«О бедный мой Джон!
О бедный мой Джон!»
Давай, Фредди, подпевай! Воспрянем духом, нам это требуется!
Привел меня Джонни к мамаше своей…
– К мамаше своей! – хрипло подтянул Фредди. Примечательно, что эта песенка была из его любимых и трижды с успехом исполнялась им на деревенских праздниках в Вустершире. Льстя себе мыслью, что может спеть ее не хуже прочих, он принялся издавать хриплые рулады, которые искренне считал тем, что в музыкальных кругах именуется «вторым голосом». – К мама-а-аше своей! – повторил он, изображая ужас и отвращение.
Настала пора познакомиться с ней.
Познако-о-омиться с ней!
Она острым глазом меня оглядела,
На части разъяв платье, душу, и тело,
– Ох, ох, ох!
Устроила мне перекрестный допрос…
Откинув голову, Джилл заливалась во все горло. Чрезвычайная уместность песенки и впрямь поднимала дух, делая все опасения нелепыми и обращая в фарс надвигавшуюся трагедию, столь измотавшую нервы.
Кивнула, вздохнула и сморщила нос.
А следом раздался трагический стон:
«О бедный мой Джон!»
– Джилл, – перебил голос с порога гостиной, – я хочу познакомить тебя со своей матерью!
– О бе-е-едный мой Джон! – проблеял злополучный Фредди, не успев остановиться.
– Обед подан! – провозгласил возникший в дверях Баркер, вторгаясь в наступившую мертвую тишину.
Глава 2. Премьера в театре «Лестер»
Проводив компанию театралов, Баркер аккуратно запер за ними дверь. Он всегда тонко чувствовал настроение хозяев, и натянутая атмосфера за обедом пошатнула его душевное равновесие. То ли дело шумные разговоры и общее веселье!
– Эллен! – окликнул Баркер, направляясь по коридору в опустевшую столовую. – Эллен!
Миссис Баркер появилась из кухни, вытирая руки. Работа ее на сегодня закончилась, как и у мужа. Вскоре явится приходящая прислуга, перемоет посуду, а свободный вечер можно посвятить семейному общению. За минувший день миссис Баркер неплохо услужила гостям, и теперь хотела спокойно поболтать с мужем за стаканчиком хозяйского портвейна.
– Что, уже ушли, Гораций? – спросила она, усаживаясь за стол.
Баркер выбрал из хозяйской шкатулки сигару, похрустел ею возле уха, затем понюхал,
