style="font-size:15px;"> – Верю, – вздохнула Мири. – Возвращайся. Но долго ждать я не стану!
– Я поспешу!
Девочки обнялись на прощание, и Василиса побежала к машинам.
***
– У глойти всегда мозги набекрень, – пояснил Серёга, когда дети вскарабкались в высокую кабину «шишиги» и умостились вдвоём на пассажирском месте. – Они видят мир иначе – и срез, и Дорогу разом. От этого их таращит не по-детски. Так-то у нас в рейсе сухой закон, но для них приходится исключение делать. С нами обычно Михалыч, это его «Нива», так он мужик-кремень, держится. Но после рейса на неделю в глухой запой уходит. Потом ещё неделю отсыпается – и снова в путь. Так что эта балдосья лохматая – ещё не самый плохой вариант.
Он повернул ключ, стартёр прокрутил мотор, и тот затарахтел, сотрясая кабину жёсткой вибрацией.
– Ого, дизель? – спросила Василиса. – Какой?
– Двести сорок пятый. Разбираешься?
– Я механик! – гордо сказала Василиса.
– Это хорошо, дело полезное, – кивнул Серёга одобрительно. – Хороший механик по жизни не пропадёт.
– А шмурзиков сложно ловить? – спросил Лёшка.
– Совсем нет. Они сидят на ветках, листья жуют, плоды всякие лопают. Подходи да собирай, как яблоки. Только надо выбирать здоровых, а то можно и не довезти. Среди них много болеют, потому что мутанты. Говорят, их там выводили специально, разных пород, как у нас собак или кошек. Но после коллапса всё поперемешалось, и они иной раз довольно странные попадаются. Не мышонки, не лягушки, а неведомы зверушки. Вы же Пушкина читали?
– Конечно, – подтвердила Василиса. – Это из «Сказки о царе Салтане» цитата.
– Да, я так сразу и подумал, что вы из наших. Наших везде видно.
Василиса не стала уточнять, что их семья очень давно покинула срез Земля, и они с братом росли совсем в другом, довольно странном месте. Не стоит привлекать к этому внимание.
***
Караван выехал с парковки на дорогу, прибавил хода – и нырнул в то странное межпростанство, где Дорога с большой буквы «Д». Вокруг как будто окружённый густым туманом пузырь, видимость едва ли метров на тридцать. Впереди тарахтит мотором ржавая пятидверная «Нива», где сидит странная девушка Донка, умеющая удержать в своей дурной нетрезвой голове многомерную топологию Мультиверсума и указывающая водителю, где свернуть, чтобы выскочить в очередной мир.
«Нива» мигнула поворотником, засияли тормозные фонари, на обочине обозначился узкий съезд. Караван подал влево, машины подпрыгнули на перепаде дорожного полотна – и над ними засияло закатное солнце нового среза.
– Ох, блин, прямо в глаза! – недовольно сказал Серёга, опуская козырёк над стеклом и надевая тёмные очки, которые валялись на панели. – Так, что у нас тут?
Широкое пыльное шоссе слегка заметено песком, который надуло ветром. Следов
