совсем не та площадка. Я не любил на ней играть, потому что установленные здесь лягушки и цыплятки, качельки и карусельки предназначались для совсем маленьких деток. А я уже большой. Мне четыре года!
Я повел бабушку дальше. Она с опаской оглядывалась вокруг и все чаще спрашивала меня, правильно ли мы идем. На пути к площадке под названием «Домики» нам встречались и другие площадки, у каждой из которых тоже было свое название. Я придумал их для того, чтобы легче объяснять няне, папе и маме, если на прогулках случалось что-нибудь интересное. Площадки назывались так: «Домики» – это моя любимая, о ней я вам уже рассказал, «Кораблики», «Самолет», «Подводная лодка» и просто «Наша». Последняя была во дворе дома, где мы жили.
С названиями очень удобно по вечерам, когда взрослые почему-то хотят спать, рассказывать маме, как на площадке «Самолет» я встретил безухого кота. Как бедняге, наверное, очень плохо жить без уха, и нельзя ли ему ,в таком случае, пришить или хотя бы просто приклеить скотчем или специальным клеем новое ухо. Или рассказать, как недалеко от «Подводной лодки» большой мальчишка на велосипеде необыкновенно ловко ехал на одном заднем колесе, и тут же показать соням-родителям, как здорово он это делал.
Так вот, вернемся к нашей прогулке. Я взял свою растерявшуюся бабушку за руку и смело повел к «Домикам». «Осталось совсем немного, – терпеливо объяснял я ей.–Сейчас пройдем вдоль длинного синего забора, потом свернем во двор, где много машин, и выйдем к «Подводной лодке». После этого пройдем возле речки, свернем направо и увидим в глубине наш дом. Тут надо перейти через улицу, мимо школы во дворе, где живет толстая ворона с поврежденным крылом (и я показал, как она ходит с этим волочащимся по земле крылом), а там уже до моей любимой площадки рукой подать».
Но бабушка всю дорогу причитала: «Руся, ты уверен, что мы правильно идем? Мы с тобой не заплутаем?» Это бабуля так смешно произносит слово «заблудимся». Как можно заблудиться во дворах? Это же – не лес. Я твердо ответил: «Конечно, уверен. Не бойся. Со мной ты нигде и никогда не потеряешься». Но она почему-то стала уговаривать меня вернуться. А потом вообще остановилась, присела на ограждение и, жалобно глядя на меня, попросила отвести ее домой. Мне даже показалось, что она вот-вот заплачет. Этого еще не хватало! До моих «Домиков» оставалось уже совсем чуть-чуть, и мне ужасно хотелось побыть великаном.
Но заблудившаяся бабушка, я назвал ее про себя «заблудка», просила меня так жалобно, повторяя волшебное слово «пожалуйста», что я не выдержал, взял ее за руку и коротким путем повел назад к дому. Она так волновалась, что я тоже вдруг начал сомневаться в верности моего маршрута. Теперь мы шагали, не говоря друг другу ни слова. Срезая обратный путь, я все больше удалялся от любимой площадки.
Наконец, приложив руки козырьком от солнца, я заметил крышу моего дома. Видели бы вы, как обрадовалась бабушка, когда вдали показался знакомый розовый дом с голубыми балконами. Она стала целовать меня, крепко прижимая к себе и приговаривая:
