в холодильник молоко, кефир, яйца, переложил хлеб из магазинных пакетов в хлебницу.
– А ты вкусного ничего не купила? – крикнул он, оглядывая оставшиеся пакеты.
– Там чипсы в одном пакете, посмотри, – крикнула в ответ мама из спальни.
Антон быстро нашел чипсы, вскрыл пачку, сел на высокую табуретку за столом и принялся самозабвенно хрустеть.
– Ты хоть что-нибудь нормальное поел? – спросила мама, заходя в кухню. На ней уже была домашняя футболка и штаны, на ходу она собирала волосы в хвост, – сидишь дома целый день, хоть бы погулять сходил, там солнце такое…
Мама не успела закончить, потому что на этих ее словах Антон вскочил и ринулся на балкон.
– Ну, вообще я имела в виду погулять на улице, – сказала она.
Антон вернулся с балкона, держа в руках рамку.
– Что это там у тебя? – мама заглянула ему через плечо.
– Цианотипия! – гордо ответил Антон, не отводя глаз от картины в рамке. Он был просто поражен – бумага из светло-зеленой стала насыщенного темного синего цвета! Точно так же, как и на картинах мамы Ники.
– Кажется, получилось, мам! Я думал, не получится, все было такое желто-зеленое сначала, и было непонятно, откуда там вообще синему взяться, а теперь смотри, смотри, как на солнце посинело. Даже, пожалуй, слишком, но это не страшно, можно промыть, и станет светлее.
Антон аккуратно снял стекло и убрал негативы с листа бумаги. На их месте остались светлые пятна, а точнее, подробнейшие, максимально детальные изображения листьев, пера, крыла бабочки и всего остального. Это действительно выглядело, как фотография.
– Здорово получилось, – мама тоже рассматривала изображение.
Антон еще несколько минут завороженно глядел на картину, затем побежал в ванную.
– Я промывать! – крикнул он на ходу.
– Давай, – отозвалась мама и тоже пошла к раковине с тушкой курицы в руках.
Спустя десять минут Антон снова появился в кухне, сияя, как золотая медаль. В руках он гордо нес мокрый лист с цианотипией.
– Вот, смотри! – он показал маме фото-композицию белого цвета на ярко-синем фоне. Каждая прожилка листа, каждый узор крыла бабочки были в точности повторены.
– Ну надо же, с первого раза у тебя получилось, молодец! – мама внимательно разглядела картину. – Теперь его надо высушить, да?
– Ага. Пойду повешу на сушилку у тебя в комнате, ладно?
– Хорошо, повесь. Сейчас суп сварю, иди уроки доделывай, наверняка, половину сделал.
Спустя час Антон сидел за столом с мамой, ужинал и любовался на цианотипию, вставленную в рамку и гордо висевшую на стене кухни.
– Красиво вышло, – сказала мама, проследив взгляд сына.
– Ты бы видела, сколько их у мамы Ники. Тоже красивые очень, и такие необычные, некоторые даже непонятно, из чего сделаны.
– Ну,
