даже не закончил колледжа, остался в Индианаполисе и руководил пивоварней. Раз в год он наведывался в Лондон с отчетом к новым владельцам».
Итак, дядя Джон дал подробное описание жизни четырех моих предков, привезших в эту, тогда еще практически дикую, страну девичью фамилию моей матери – Либер и фамилию отца – Воннегут. Остались еще два прадеда, две прабабки, два деда с женами и мои родители.
Скажу честно, больше всех меня занимает биография Клеменса Воннегута, того самого, который умер на обочине дороги.
«Клеменс Воннегут по собственной воле стал эксцентричным человеком, – пишет дядя Джон. – Несмотря на то что его предки были католиками, он провозгласил себя атеистом и вольнодумцем».
Так же, как и я.
Но правильнее было бы назвать его скептиком, отвергающим веру в непознаваемое.
Скептик – подходящее звание и для меня.
Тем не менее он был образцовым викторианским аскетом, жил скромно и чурался всяких излишеств.
Я стараюсь. Я больше не пью, но дымлю, как дом при пожаре. Я однолюб, но женат вторым браком.
Он преклонялся перед Бенджамином Франклином Рузвельтом, которого считал «американским святым», и третьего сына назвал в его честь, не следуя церковному календарю.
Я тоже назвал своего единственного сына в честь американского «святого», Марка Твена.
«В знак признания заслуг на ниве общественного образования, – продолжает дядя Джон, – его именем назвали одну из городских школ. Он был блестяще образован, начитан, написал множество статей, отражавших его взгляды на образование, философию и религию. Он даже написал речь для собственных похорон».
Эта речь, кстати, появляется в XI главе данной книги – в главе, посвященной религии. Недавно я читал ее вслух своему сыну Марку, агностику, который стал врачом, но когда-то, заканчивая колледж, собирался стать унитарианским священником.
Марк выслушал речь, помолчал и сказал:
– Смелый человек.
Читая эту речь, вы отдадите должное смелости Клеменса Воннегута, особенно если играете в шахматы, как Марк.
Примечание: мне не хватит смелости завещать, чтобы на моих похоронах прочли речь Клеменса Воннегута.
Возвращаясь к дяде Джону.
Еще один из прапрадедов Курта Воннегута-младшего, прославивший свое имя Генри Шнулль, переехал в Индианаполис из городка Хаусберге в Вестфалии лет за десять до Гражданской войны. Они с братом еще в Германии побывали в учении у купца, знали, как торговать и вести расчеты. Сперва они занялись закупкой продуктов на фермах центральной Индианы: на крытой повозке объезжали окрестных фермеров и покупали зерно, масло, яйца, кур, соленую и копченую свинину, чтобы потом перепродать в городе.
Они работали не покладая рук и через какое-то время стали возить свой товар в Мэдисон или Джефферсонвилль, штат Индиана. Их громадные баржи ходили по
