о котором не помнит, сразу же станет засыпать его вопросами об их прошлом. Он даже набросал примерную легенду, надеясь, что в остальном сориентируется по ходу разговора, но Нина молчала, а Максу оставалось только обдумывать все, и он с ужасом пришел к выводу, что легенда его может легко рассыпаться в пыль.
С Ниной явно было что-то не так. Либо она догадывается, если уже не догадалась, что все это фальшивка. Либо, и это еще хуже, она помнит, что в ее жизни не было Макса, но зачем-то притворяется, и тогда любая его ложь только усугубит ситуацию. А вдруг она не просто все помнит, а еще и знает, что способна колдовать? Максима впервые за долгое время кольнуло чувство, отдаленно напоминающее панику. Теперь он уже судорожно придумывал темы для разговора, и все они казались ему неправильными и неподходящими. А, собственно, о чем он может ее спросить? Как спалось четыре года? Все остальное-то он якобы и так должен знать. Кстати, почему-то он не озаботился и этой информацией: как Нина жила до их знакомства. Сейчас можно было бы очень удачно приплести что-то из ее прошлого, якобы она это ему рассказывала. Придется потрясти ведьм. Правда, когда он спросил у них, как надо себя вести, чтобы ей понравиться, и какие мужчины вообще ее привлекали, подруги переглянулись и все разом сделали постные вытянутые лица, от чего он даже опешил, и так ничего ему и не ответили.
«Дурдом какой-то», – подумалось Максу. Он даже несколько секунд крутил в голове мысль о том, чтобы спасовать и ретироваться, а затем поискать другие варианты для решения своих задач, но взял себя в руки. Если что-то пойдет не так, будет пять минут позора и все закончится. Но вдруг тревога ложная?
Надо было, конечно, придумать крошечные детали, пусть их было бы немного, но именно такие нюансы, о которых можно было бы упомянуть, а не просто рассказать своей потерявшей память возлюбленной о том, как они жили долго и счастливо. Все-таки одно дело – придумывать хитрые махинации для привлечения прибыли и обмана прихожан, а другое – создать цельную, достоверную историю об их любви, сам смысл которой Максу был не очень ясен. Он был далек от романтики, хотя изобразить влюбленного, конечно, мог. Только, кажется, на Нину все его излюбленные методы не действовали. Малахольная она какая-то. Что колдун в ней нашел?
Приехав за Ниной на темно-бордовой «Мазерати», Макс встретил ее с огромным букетом почти таких же бордовых роз в руках, который вручил сразу около машины. Нина несколько мгновений стояла в растерянности, словно не зная, что делать с букетом, потом нерешительно потянулась за цветами, глубоко вдохнула их аромат, и Максу показалось, что в ее глазах промелькнул страх.
– Ты же не разлюбила розы? – лучезарно улыбаясь, спросил Максим, а сам внутренне напрягся: вдруг она и тут не как все и розы вообще ненавидит?
– Помню, что я их любила, – ответила Нина задумчиво, и особой радости на ее лице не отразилось. – Но мне сейчас запах не нравится почему-то. Он меня тревожит. А где твой джип? У тебя же был
