матом. Но вскоре в яме воцарилась тишина – «бараны» обнаружили, что хуги мертв.
Не теряя времени, я перебежал к колодцу, лег на живот и заглянул внутрь.
Док был там!
В первый момент я заметил только это, и с души будто камень свалился. Жив профессор! Как только вытащу его из ямы, тотчас придушу за сковородку и все остальные фокусы. Размажу, как соплю по стенке, за чудную ночку под проливным мерзавчиком. Разделаю на шашлыки за веселенькое утро в поселении «голодных»… Короче, так его уделаю, что он запросится обратно в яму к хуги!
Мое лицо было основательно вымазано в грязи, и все же двое из сидящих в земляной тюрьме людей узнали меня.
– Бедуин?! – воскликнул совсем молоденький парнишка, брат Кузи Левши, Гарик. По прозвищу Малой, кажется. Кузя познакомил нас в тот памятный вечер в «Козьей морде». Я тогда как раз кидал ножи, а парнишка смотрел на меня горящими от восхищения глазами, что, честно говоря, порядком раздражало. Кстати, раздражало не только меня, но и его старшего брата Кузю…
Вторым, кто узнал меня, естественно, был Док.
– Бедуин? Ты чего так долго? – раздраженно поинтересовался он.
У меня аж скулы свело от злости. Ах, долго, значит?! Сам меня так сковородкой по балде треснул, что едва эту самую сковородку не расколол. А она, между прочим, чугунная! Хорошо – я попался, другой на моем месте еще пару дней в отключке провалялся бы.
Все это я, конечно, вслух не высказал. Понимал, что не самое подходящее время для разборок. Есть дела и поважнее.
Я достал из рюкзака веревку, один конец обвязал вокруг пояса, второй спустил вниз:
– Вылезайте. Док первым! Помогите ему. Да побыстрее там…
Один из пленников – плечистый здоровяк – с готовностью поддержал профессора за ноги, помогая подняться по веревке. Зинчук с некоторым трудом добрался до края колодца, потом ухватился за мою руку и выбрался наружу. За ним последовал Гарик Малой. Затем поднялся незнакомый мне бродяга, разразился громким матом в знак приветствия и представился:
– Вася Пыра. Курево есть?
– Не курю. Вредно. От этого, говорят, подыхают, – машинально ответил я, а сам в это время лихорадочно прикидывал, как незаметно вывести всю эту ораву из селения.
– Ну да, конечно, – заржал Пыра. – А если не курить, будешь жить вечно. Особенно здесь, в АТРИ.
– Вот именно, что в АТРИ, – подал голос второй из незнакомцев, тот самый плечистый бугай. Он выбрался из ямы последним и принялся вытягивать за собой веревку. – Ты, Пыра, небось на Большой земле в городе жил? У вас там все дымят, как паровозы. А я потомственный охотник. Сибиряк. Я с детства приучен, что тайга табака не терпит…
– Тебя как звать-то, сибиряк? – перебил я.
– Серёня Медяк.
– Тезка, значит. А я Бедуин.
– Да знаем мы тебя, твою мать, – выдал Пыра. Похоже, матом он не ругался, он
