Пишет картины и продает их. Живет вдвоем с братом. Все…
– Как она реализует свои работы? Сдает в галерею, в магазины или стоит с ними сама?
– У нее берет картины маленький магазинчик на Владимирской улице. И один из продавцов, который просто стоит и торгует в людных местах.
– Адрес магазина?
– Вот! – Охранник поспешно протянул Шахрову листок с адресом. – Я сам проверил. Там продается несколько ее картин.
– А перекупщик? Ну, тот, что стоит на улицах?
– Не знаю. Вы же просили…
– Понятно! Иди.
Егор Иванович в первую минуту хотел отругать Вадима за равнодушие и отсутствие инициативы, но вспомнил, что сам же требовал строжайшей дисциплины.
– Без моего ведома ни шагу!
Вот хлопцы и привыкли жить по указке. Что велено, выполнят, а сверх того ни-ни!
Шахров вертел в руках листок с адресом и думал. Ему вдруг стало очень любопытно, какие картины пишет Ксения. Ее трудно было представить с кистью и мольбертом.
Хозяин «Вавилона» надел темные очки и вышел через запасной ход. Черный «мерседес», как было приказано, ждал его в тени каштанов.
Спустя полчаса господин Шахров остановил машину у небольшого двухэтажного дома на Владимирской. Большие стеклянные окна на первом этаже, давно не мытые, были увешаны картинами, над входом красовалась претенциозная надпись: «Галерея искусств». Егор Иванович открыл дверь и вошел в тесный полутемный торговый зал, сплошь загроможденный полотнами с рамами и без рам, деревянными скульптурами, глиняной посудой, различными панно в народном стиле, какими-то стеклянными шарами и бутылками. Повсюду лежал тонкий слой пыли, пахло лаком, красками, сухим деревом и шерстью.
В зале никого не было. Видимо, покупатели посещали «Галерею искусств» настолько редко, что продавец просто не считал нужным зря терять время, стоя «за прилавком». Собственно, и прилавка никакого в магазинчике не было. Он больше напоминал склад ненужных вещей, нежели торговое помещение.
– Эй! – крикнул господин Шахров. – Здесь есть кто-нибудь?
В самом дальнем углу зала что-то заскреблось, и на свет вышла маленькая сухонькая женщина. Она смотрела на посетителя поверх очков, не выпуская из рук вязание. Спицы так и мелькали, а клубок ниток, по всей видимости, находился в оттопыренном кармане ее безразмерной кофты. Во всяком случае, нитка тянулась именно оттуда.
– Вам кого? – спросила женщина, не прекращая работать спицами.
– Я покупатель, – сказал Шахров. – Хочу приобрести картину.
Женщина так удивилась, что на минуту забыла о спицах, и они застыли в ее руках.
– Что вы сказали? Я не очень хорошо слышу.
– Хочу картину купить! – громко повторил Шахров, проклиная свое любопытство и эту глухую тетерю, которая вылупилась на него, будто бы он просит продать ему живого слона.
– А-а… – неопределенно произнесла тощая дама. – Ну, смотрите. Выбирайте.
– Вы мне не поможете?
