за троих!»
Толстяк ужасно раздражал Игореху. Из-за его жадности они по уши вляпались в дерьмо. Надо было отдать бабу заказчику, как договаривались, получить свои кровные и укатить куда-нибудь подальше… туда, где набегают на белый песок синие волны, а по вечерам горячие мулатки танцуют в тавернах под гавайскую гитару. Эх! Упустили они свой фарт!.. Улыбнулась им удача всего на миг, раздразнила и бросила… словно гулящая девка.
Игореха не умел выразить вслух своих желаний. Дешевая романтика морских курортов манила его, как манит бабочку засиженная мухами лампа на террасе дачного домика. А Гога все испортил! Да еще теперь валяется бревном, возись с ним…
Порывшись в сумочке пленницы, парень вытащил ее водительское удостоверение, паспорт и прочитал фамилию упорхнувшей пташки. Глория Зебрович.
– Слышь, ты, Гога! – обратился он к толстому. – Если ее Гном у нас выкрал, блин… муж наверняка отвалит бешеные бабки за любые сведения о пропавшей жене. Мы можем типа большой куш срубить!
– А если не Гном? Вдруг то был сам Зебрович?
– Узнаем… разведаем, блин…
– Как? Нам лучше носа без нужды не высовывать.
– Ну, ты сиди… а я попробую разнюхать что к чему. Кажись, я вспомнил лоха, который у этого мужика типа работал. Лох у меня дурь покупал. Он своего босса Зеброй называл… типа от фамилии. Сечешь фишку? Фамилия типа редкая. Один раз я к их офису подъезжал. Солидный офис, блин…
Мир оказался тесен. Не только в его ненавистном родном городке Ушанске можно невзначай встретить знакомого, но и Москва не исключение. Или это фортуна сжалилась и повернулась к нему лицом?
Игореха не признался, что уже забросил удочку… без ведома толстого. Он решил частично ввести того в курс дела, проверить на вшивость. Если Гога заартачится, придется без него обойтись.
– Говоришь, я жадный… – сердито гундосил толстяк. – А сам? Гляди, нарвешься!
На Игореху временами находило затмение. Он мог мыслить здраво, осторожничать, а потом внезапно пускался во все тяжкие. Непоследовательность – вот что так и не сумела выбить из него психованная мамаша-алкоголичка.
– Ладно, не дрейфь! Это я так… болтаю, – успокоил он Гогу. – Тебе волноваться типа вредно. Лежи, лечись, блин. А я за жратвой сгоняю. И за таблетками. Вон, кончаются уже!
Так он вырвался на встречу с бывшим покупателем «травки». С трудом, окольными путями удалось добыть его новый адрес. Парня, как водится, за вредную привычку с работы поперли. Но в офисе Зебровича остался работать его приятель. Через него Игореха надеялся выяснить кое-что про Глорию.
«Может, Гном – конкурент Зебровича по бизнесу? – гадал он, лежа без сна на расшатанной деревянной кровати. – Или у них давняя вражда? А может, мужик просто запал на эту врачиху?»
Утром он пристал к Гоге с расспросами.
– А что за прозвище такое – Гном? Может, у него фамилия похожая?
