кочерги, «Т» вроде рыболовного крючка, «А» наподобие ходули или костыля. Копировал ерики и каморы, делал взметы, тщательно прописывал лежащие над сточкой выносные буквы.
Как и полагается фальсификаторам, к изготовлению поддельного текста он приступил в первом часу ночи (на самом деле, ждал, когда чернила настоятся). Мысленно прося прощения у всех тех, кого обманывал, Борис с волнением обмакнул перо в жидкость и на грязном черновом листочке прописал большую «ять». Похоже, получилось! Чернила были бурыми, как им и положено. Борис вздохнул и вывел на бумаге букву «Г». Потом добавил «Д» старинным почерком. «Р» с длинным хвостиком, загнувшимся назад. «Н». «Малый юс». Над строчкой – буква «С» вниз рожками и с точкой посредине: это называется «глазком». Получилось «Государыня».
Писал он два часа. Потом достал песочек с детской игровой площадки, взятый нынче утром между делом, и посыпал свой шедевр. Ну, кажется, неплохо.
Остается самое последнее и самое преступное – испортить подлинник. Борис взмолился Богу о прощении. Оправдался мысленно пред Ним, собой, коллегами: письмо от Прошки – не такое уж и важное, печать с него – сущая мелочь. Боря взял кусочек полимерной глины, купленной в магазине для художников, размял, с усилием приложил к кружочку сургуча. Печать готова. Чтобы глина затвердела, он нагрел ее в микроволновке. После этого содрал сургуч с письма, расплавил в ложке с помощью того же чуда техники и капнул на подделку, на которой заранее сделал сгибы так, словно письмо было некогда запечатано. Поставил штамп.
Ну, все. Не отличишь.
Теперь надо выспаться.
Утром Боря пришел в архив раньше обычного, положил поддельное письмо в обложку дела номер двадцать девять и поставил на место, стараясь не думать о том, что он делает.
Когда он вернулся, Марина уже была в комнате. Она ни о чем его не спросила, просто торопливо запихнула что-то пестрое в пакет и застегнулась.
Борису показалось, что девушка ведет себя как-то странно. Она словно смущалась. Марина была суетливей обычного, смотрела испуганно, взволнованно и робко. Может быть, у нее проблемы в личной жизни? Спрашивать о таких вещах было неловко. Как воспитанный человек, Новгородцев решил снова сделать вид, будто ничего не замечает.
Марина молчала, и Боря молчал вместе с ней. От неловкости студенты активно взялись за работу. Для того чтобы найти все заказы, у них ушло не более тридцати минут. При этом Марина все время пыталась достать что-то с самого верха, но Боря, будучи джентльменом, разумеется, не мог ей этого позволить и, вежливо отстраняя, лазал на самые дальние полки. Девушка непонятно почему на это сердилась. Наконец ей все же удалось взобраться по лесенке, чтобы снять какую-то папку, пока Борис был в другом конце комнаты. Он заметил, как край халатика лезет наверх, норовя обнаружить нескромное. Новгородцев ждал, что под халатиком появится юбка, но юбка не появлялась. «Наверное, зацепилась где-то», – подумал Боря и зажмурился. Тоже как джентльмен.
