теряюсь, потому что я не плачу. Или плачу, но сама этого не замечаю.
И стоит только задаться этим вопросом, как на нас обрушивается плотный поток дождя.
– Черт, – шипит шеф, – давай в машину, Трубецкая!
И он все же запихивает меня в свою тачку.
– Вообще-то у меня тоже есть машина, – киваю на дальний угол парковки, – а вы рискуете своей репутацией и нарушаете свой же запрет.
Он вздыхает и закатывает глаза.
– Какой ещё, к чертям, запрет?
Удивленно вскидываю брови.
– Ну как же какой? А как же интрижки на работе?
Сергей Витальевич выгибает бровь и плотоядно улыбается, чем заставляет внизу живота все напрячься.
– А у нас интрижка? – его зеленые глаза как-то жадно сверкают после этого вопроса.
Мычу что-то на неопределенном и мотаю головой.
– Ну и я такого мнения.
Тормозит возле моей машины и кивает. Знак того, чтобы я поскорее выметалась из его тачки.
Открываю дверь и застываю, когда до меня долетает его реплика:
– Трубецкая, – оборачиваюсь, – должна будешь.
И подмигивает.
***
Этим же вечером подруга залетает ко мне в квартиру как ураган и упирает руки в бока. Сверлит меня пристальным взглядом, пока я пытаюсь изобразить из себя тумбочку в коридоре.
– Трубецкая, а ты ничего мне не хочешь сказать? Почему ты не берешь трубку и заставляешь меня тащиться через весь город к тебе после такой шоковой терапии возле офиса?
Выгибает брови и плюхается в кресло в моей комнате. Единственной.
После развода это было единственное жилье, которое я могла себе позволить, не влезая в большие ипотеки и кредиты.
Квартирка-студия размером в двадцать пять квадратных метров. Но после пентхауса Антона для меня эта квартирка показалась таким раем, особенно когда я обставила её по своему вкусу и никто не вмешивался в мое личное пространство.
– Не поднимай панику, Юлек, все под контролем.
Изображаю из себя само спокойствие, пока Юлька хлопает глазами и отслеживает каждый мой шаг.
– Ты мне давай тут, мозги не пудри. Это что такое сегодня было? А? Шеф на весь коллектив заявляет, что никаких интрижек, и тут же запихивает тебя в свою тачку на глазах практически у всех.
Взмахивает руками, прищуривается.
Пожимаю плечами.
–Я тебе все расскажу, не кипятись. У нас были веские причины.
Юля по-хозяйски проходит к кухонному гарнитуру и открывает холодильник.
– Эй, что ты там ищешь? – пытаюсь заглянуть через плечо, но подруга проворно заграждает обзор, чем заставляет меня раздосадованно застонать.
– Я хочу есть, ты заставила меня перенервничать, и теперь я ищу у тебя в холодильнике мамонта, потому что на меньшее я не согласна. Но вижу пока только висящую мышь, – оглядывается и одаривает меня таким презрительным взглядом, – ты чем питаешься,
