Что плохого она сделала? Всего лишь хотела порадовать своего будущего ребеночка, вот и купила ему приглянувшуюся вещицу. За что же ее ругать?
Но все же Марише пришлось выложить мужу все правду о том, как была ею совершена эта покупка. Ругать ее Смайл не стал. Он просто задумчиво посмотрел на жену и произнес:
– Иногда ты выкидываешь такие фокусы, что я не знаю, что и думать. Ты маленький ребенок или все-таки взрослая женщина?
– Не ругай меня! – на всякий случай напомнила ему Мариша. – Мне нельзя волноваться!
– А скупать ворованное, значит, можно!
– Но я же не знала, что погремушка ворованная!
– Позволь тебе напомнить, что незнание законов не освобождает от ответственности.
– Н-на ч-что ты намекаешь? – дрожащим голосом спросила у него Мариша.
– Я не хочу, чтобы мою беременную жену посадили в тюрьму за кражу и убийство.
– Я никого не убивала! – содрогнулась Мариша.
– Очень на это надеюсь. Но все равно мы с тобой должны немедленно пойти в милицию и все там рассказать!
Мариша в ответ только вздохнула. Должны, кто же спорит? Но как не хочется! Мамочки родные, как же ей этого не хочется делать!
В милиции Маришу со Смайлом внимательно выслушали. Записали их паспортные данные, а затем сказали, что этим делом занимаются на Литейном и что супругам надо туда, а не к ним.
– Поедете туда завтра с утра. Спросите следователя Воронцова.
– Воронцова? Но ведь это же фамилия убитого коллекционера?
– Верно. Дело ведет его сын, – кивнул дежурный. – Николай Воронцов. Уверен, он будет счастлив получить от вас ниточку в деле убийства его отца. Впрочем, если хотите, поищу вам номер его мобильного.
Разумеется, Мариша со Смайлом хотели. Им совсем не улыбалось провести тревожную ночь. Лучше уж все выяснить до конца прямо сейчас.
Телефон Воронцова нашелся. И Николай сразу же согласился приехать. И даже не в отделение, а прямо домой к свидетелям.
Следователь Воронцов оказался подвижным худощавым мужчиной лет тридцати семи – сорока. Не красавец, но глаза у него были умные и очень цепкие. А нос длинный и какой-то очень подвижный. Мариша еще подумала, что именно такой нос и должен быть у хорошей ищейки, но не успела озвучить свою мысль вслух.
Едва увидев серебряного петушка, Воронцов воскликнул:
– О боже! Что вы с ним сделали?
– Мы… Мы… это… того… Помыли его!
– Я и вижу, что помыли! А зачем?
– Как это зачем? – удивилась Мариша. – Потому что он был грязный!
– Вместе с грязью вы смыли все улики!
Воронцов был явно в отчаянии. И чувствуя отчасти свою вину, Мариша попыталась его утешить.
– Но зато я могу описать вам внешность грабителя.
– Зачем мне его внешность? Я и так прекрасно знаю, кто там работал!
И следователь понурил плечи, словно на них внезапно легла стопудовая тяжесть.
– Это был мой
