раньше тут не видела. А я бы запомнила. Недавно приехал?
– Недавно.
– Странный ты турист. К нам приезжают летом, на море. Зимой тут делать нечего, разве что на реках сплавляться. А больше и не знаю зачем. Даже кинотеатр закрыли прошлой осенью. Вообще скукотища.
– Мы насовсем приехали вроде бы, – ответил Выхин.
В этом сне Элка, конечно же, уже знала, как его зовут. На холоде у нее раскраснелись щеки. Выхину захотелось стащить куртку и отдать Элке, чтоб согрелась, но он этого не сделал, не в тот день.
– К дяде Ване, что ли? – присвистнула Элка. – Жену нашел? Наконец-то. Он мужик хороший, нам мебельный гарнитур сделал и кухню. Папа говорит – за копейки. Штучная работа, такое не купишь!
– Руки у него откуда надо растут, – согласился Выхин.
Он стеснялся разглядывать Элку, хотя очень хотел. Приходилось бросать на нее осторожные взгляды, пока она не видит, запоминать и складывать в копилку памяти.
Милая, милая Элка. Что она в нем такого нашла?
Глаза у нее были оранжевые, густые, как яичный желток. Губы тонкие, ниточкой. Еще Выхину нравились ее пальцы – длинные, тонкие, с аккуратными ноготками. Он вдруг представил, как Элка берет его этими пальцами за подбородок, притягивает к себе, близко, очень близко, зажмуривается… и целует.
– Он твой отчим, получается?
– Пока еще нет. Свадьба через три месяца вроде бы.
– И твоя мама вот так запросто переехала в другой город жить к незнакомому мужчине? Издалека?
– Она у меня отчаянная.
– А ты?
Выхин пнул валяющуюся на обочине пустую алюминиевую банку и рассказал о любимом северном городе, где остались одноклассники, кружок по рисованию, секция по баскетболу, плакаты из кино на стенах, хоккей, бокс и много-много всего родного и дорогого сердцу.
– Страшно, наверное, вот так переезжать в незнакомое место.
– Не страшно, а некомфортно, что ли. Представь, тебя вынули из той жизни, которая нравилась, и поставили в другую жизнь, где вообще все незнакомо и непривычно.
Они прошли мимо старой баскетбольной площадки. Кольца были погнуты, стерлись линии разметки, столбы густо заросли разноцветными бумажками объявлений, а асфальт пошел трещинами и частично зарос травой. Но какие-то мелкие ребята, лет десяти или даже меньше, все равно гоняли там мяч, упражняясь в обводке. Жизнь здесь, наверное, текла своим чередом и была ничуть не хуже. Но в эту жизнь Выхин пока еще не влился как следует.
– Я недавно читала в папином журнале штуку по психологии, – сказала Элка. – О том, как бороться с разными страхами. Их нужно изолировать. Знаешь, типа как посадить страшного большого пса в клетку. Только внутри своей головы. Вот боится человек, например, темноты. Он может представить темноту как какого-то страшного монстра и мысленно – опа! – посадить его под замок. И если повторять это действие снова и снова, то рано или поздно страх пройдет, потому что будет крепко заперт. Сечешь?
