в командировку уехал с утра. Внезапно вызвали.
– Удивительно просто! – бесстрастно откликнулся Хак, отходя от ванной и отряхивая руки. – Слушай, а как ты вообще догадалась туда заглянуть?
Маша, осознавшая, на что именно намекает её бывший супруг, решила, что должна как-то отреагировать на эти гнусные инсинуации, но почему-то смолчала. Зато вместо этого ответила на вопрос:
– Кошка… Это не я туда полезла, а она.
– Я и не знал, что ты кошку завела, и Серёга с Настёной не говорили, да и пёсик твой для меня в новинку… – он старательно отвлекал Машку от её ужаса, от истерики, которая явно собиралась прорваться наружу.
– Они не мои – соседские. Соседям не нужны, а я их кормлю, или корм оставляю тёте Вере, ты её знал…
– А почему себе не возьмёшь? – буднично уточнил Хантеров.
– Илья… У него аллергия на кошек, а Малыша он просто боится! Хак! – всё-таки прошли десять лет, и она стала смелее, хладнокровнее и собраннее – иначе с её профессией не выжить.
– Что мне делать?
– Не дать себя убить, конечно, – пожал плечами Хантеров. – Выяснить, кто это тут такой умный, а дальше…
– Понятно, – Маша сосредоточенно кивнула головой. – Спасибо за совет. Ты… Ты езжай, наверное. Если ты сегодня в Карелии был, то устал, да и ждут тебя дома.
От понимания того, что он сейчас уедет, а она останется с настоящим, натуральным ужасом один на один, Маша похолодела.
– Маш, ты с ума сошла? У моих детей запасных матерей нет! – фыркнул Хантеров. – Дома – да, ждут – трикотаж мой – три кота. Но они не одни, а с соседкой-пенсионеркой. Она у меня котовой няней работает, когда я уезжаю. Так что глупости не говори. Но в одном ты права – я и правда устал, правда, больше от того, что не знал, что случилось и был готов самолёт в воздухе подталкивать. Кстати, ты ела?
Маша задумалась. От облегчения, что ей не придётся одной разбираться со всем этим кошмаром, накатило такое облегчение, что даже мысли шевелились как-то медленно и лениво.
– Не помню… Продукты приносила, а вот дальше… Дальше Дашка оторвала решётку.
– Понятно. Тогда пошли поедим, а потом подумаем, что нам делать.
– Мне делать? – переспросила Маша, исключительно для того чтобы услышать ответ.
– Нет, нам. Это крайне испортит мою деловую репутацию – если я позволю какому-то гаду навредить матери моих детей, – очень холодно заявил Хак, причём, было понятно, что этот ледниковый период направлен не на его бывшую жену, а на неведомого гада.
Это как-то утешало…
– Мы есть в темноте будем? Тут, насколько я понимаю, свет включать тоже не стоит? – уточнила Маша.
– Не стоит. А что тебя смущает? Голодный человек и по запаху еду найдёт, – Хантеров зашуршал пакетом.
– Что ты врёшь? По запаху… Ты в темноте видишь, как кот! – фыркнула Маша.
– А ты помнишь?
– Помню… – и рада бы не помнить, забыть напрочь
