vous dire que le temps est venu où tout doit être rétabli dans son vrai sens, afin de dissiper les ténèbres, de confondre les orgueilleux et de glorifier les justes. Les grandes voix du Ciel résonnent comme un son de trompette et les chœurs angéliques se rejoignent. Les gens, nous vous invitons à un concert divin; que vos mains prennent les lyres; que vos voix s'unissent, et qu'elles sonnent dans l'hymne sacré et vibrent d'un bout à l'autre de l'Univers. Liu-di, frères, nous sommes aimés, nous sommes à vos côtés; aimez-vous les uns les autres, et dites sincèrement, de tout votre cœur, en faisant la volonté du Père qui est dans les Cieux: «Seigneur! Mon Dieu!"et vous pourrez entrer dans le Royaume des cieux. Ce sont les paroles de l'esprit de vérité écrites par notre fondateur, Allen Clardecq, et elles nous serviront aujourd'hui d'exhortation, (Итак, месье и мадам в нашей второй встрече сегодня мы будем иметь контакт с потусторонним миром. Духи Господа, являющиеся добродетелями Небес, словно огромная армия, трогающаяся в путь сразу по получении наставления, распространяются по всей поверх открывать слепым глаза. Воистину хочу сказать вам, пришли времена, когда всё должно быть восстановлено в своём истинном смысле, чтобы рассеять мрак, чтобы смутить гордецов и восславить праведников. Великие голоса Небес раздаются, словно трубный звук, и соединяются хоры ангельские. Люди, мы приглашаем вас на божественный концерт; пусть ваши руки возьмут лиры; пусть соединятся ваши голоса, и пусть в священном гимне зазвучат они и завибрируют из одного конца Вселенной в другой. Люди, братья, любимые нами, мы рядом с вами; любите друг друга, и скажите искренне, всем своим сердцем, исполняя волю Отца, сущего на Небесах: «Господи! Господи!», и вы сможете войти в Царство Небесное. Это слова духа истины, записанные нашим основателем Алленом Клардеком, и они послужат нам сегодня напутствием), – сказал Леон Дени.
Pour que l'esprit invoqué réussisse, nous avons besoin que vous preniez la main. S'il vous plaît, faites-le et nous allons commencer. (Для успешного вызываемого духа, нам нужно чтобы вы взялись за руки. Пожалуйста, сделайте это, и мы начнем), – сказал Габриэл Делан.
Присутствующие зашевелились, а Алексей Федорович взял холодную и влажную руку Евы Александровны.
Au nom du Père, du Fils et du Saint-esprit, amen. Je t'appelle, Charles Louis Napoléon Bonaparte, au nom de celui à qui obéissent toutes les créatures de la terre, de la mer et de tous les oiseaux du ciel, au nom indéfectible de Tegragrammaton de Jéhovah, au nom duquel tous les éléments sont plongés dans le chaos – l'air, l'eau et le feu, et toutes les créatures de la terre, et les esprits désincarnés tremblent devant lui. Réponds-moi clairement, clairement et sans tromperie, apparut au nom d'Adonaï des armées, apparut immédiatement. Adonaï sadaï-le roi des rois vous dit! (Во имя Отца, Сына и Святого Духа, Аминь. Призываю тебя, Шарль Луи Наполеон Бонапарт, от имени того, коему повинуются все твари земные, морские и все птицы небесные, неизречимым именем Теграграмматон Иегова, именем коего ввергают в хаос все стихии – воздух, воду и огонь и все твари земные, и духи бестелесные в страхе трепещут пред ним. Ответь мне четко, ясно и без обмана, явившись во имя Адонаи Сафаофа, явись немедля. Адонаи Садай – царь царей велит тебе!), – сказал громко Леон Дени.
Наступила тишина, продлившаяся минуты три, затем всех испугал внезапный стук по столу. Он зашевелился и пришел в движение, все гости резко отстранились, откинувшись на спинку стульев.
Il est là. (Он здесь), – объявил Леон Дени.
Снова наступила испытующая тишина, Леон выдержал паузу и произнес:
S'il vous plaît ne nous vérifiez pas, mais répondez directement et sans énigmes. Quid futurum, ut Gallia? (Прошу не проверяй нас, а отвечай прямо и без загадок. Что будет с Францией?).
И над головой Габриэля Делана вспыхнул сноп искр.
Мы ведь не струсили, не струсили тогда при Седане? (On ne s'est pas dégonflés, on s'est pas dégonflés à la Berline, n'est-ce pas?) – самопроизвольно прошипел едва слышно Леон.
Ballade des pendus
Frères humains qui après nous vivez
N'ayez les cuers contre nous endurciz,
Car, se pitié de nous pauvres avez,
Dieu en aura plus tost de vous merciz.
Vous nous voyez cy attachez cinq, six
Quant de la chair, que trop avons nourrie,
Elle est pieça devoree et pourrie,
Et
