именно?
– Умерла моя мать.
Сглатываю, обходя лужу, покрытую льдом. Я не знаю, что сказать даже, потому что свою маму вообще не помню, отца тоже. Для меня они просто образ, ничего кроме, но я знаю, что хорошие родители – это дар. Это защита и счастье для ребенка. Наверное, Владлен тоже любил свою мать, раз помнит день ее смерти.
– Мне жаль. Вы ее любили?
Подхожу к Владлену, хочу коснуться его руки, но он резко отдергивает ее. Так… словно ему стало противно. Словно он побрезговал этим прикосновением своей детдомовской игрушки.
– Не стоит.
Бросает на меня колкий долгий взгляд, а я чувствую, как буквально покрываюсь этой коркой стыда. Дура, зачем я его захотела коснуться? Ощутить тепло его кожи и вдохнуть ближе запах Владлена. Такого высокого против меня, крепкого, статного, недостижимого. Ему ничего из этого не нужно. Он даже не смотрит на меня толком. Так, мельком только, как на щенка на прогулке, просто чтобы из виду не потерять.
Идем дальше. От мороза все похрустывает под ногами, и, недолго думая, я наклоняюсь, хватаю ладонями снег, леплю снежок и бросаю его в идущего впереди Владлена. Надоело мне идти, как истуканы. Ни слова из него не вытащишь.
Попадаю ему в плечо, снег вперемешку с землей пачкает явно дорогущее пальто, и олигарх останавливается, поворачивается ко мне.
О, это надо видеть, потому что Владлен этого явно не ожидал.
– Что ты творишь?!
– Снежки. Игра… Вы что, ни разу не играли? Бросайте в ответ!
– Зачем?
Присматривается ко мне, сдвигает брови, а я глаза закатываю, поправляя шапку.
– Боже, ну и скукота! Бросайте в ответ, хотя бы разочек! Это круто, поверьте, вам понравится!
Хочу его расшевелить, и, кажется, это работает. Владлен смотрит на меня секунду, а после наклоняется, сгребает снег двумя руками и формирует снежок. Только не такой маленький, как я. Рахманов лепит большой тугой шар, который после со всей дури бросает в меня.
Я не успеваю увернуться, и этот снежный огромный ком попадает мне прямо в голову, буквально сбивая меня с ног.
– Мелкая!
Я лежу на земле, снег забивается в нос и рот, попал в глаза, на ресницы.
Щиплет глаза, но я не жалею, ведь прямо сейчас Владлен очень быстро подошел и наклонился ко мне, и теперь я смогу вблизи увидеть его красивые синие глаза. В них плещется волнение, либо же мне показалось?
Хм, кажется, показалось, потому как через секунду взгляд олигарха снова становится привычно холодным. Как лед.
– Живая?
– Ага.
Стряхивает крупной ладонью снег с моего лица, а я кайфую его от прикосновения и хочу еще, еще рук Владлена на себе.
Странно. Что это такое… У меня каждая клеточка трепещет, когда Владлен рядом, и не только от страха. У меня такого никогда ни с кем не было. Мне почему-то очень хочется, чтобы Владлен меня касался, но, словно прочитав мои мысли, Рахманов резко убирает от меня руку и поднимается,
