говорите, что? – я всё еще выравнивал дыхание.
– Держите, – он достал из стола и подвинул мне какую-то брошюру в бледно-кремовой, почти белой обложке. – Страница восемьсот пять.
– Да в ней всего листов тридцать, не бо… – тут я замолчал, потому что перевернул книжицу заголовком вверх.
Скромный дизайн, я бы даже сказал, крайне минималистичный. «The Lancet, Volume 1, Issue 8224» – так себе заголовочек, наверное. Я открыл начало. Ага, у них сплошная нумерация, тут старт на 795 странице. Так, быстрее, пять листов от начала. И вот она. Наша статья. Читать смысла нет, я ее наизусть знаю. Но вот эти две фамилии в буржуйской транскрипции…
Что-то эмоции начали переполнять меня. Я только и смог потрясти головой и выдать совершенно неуместное в этих стенах протяжное «бля».
– Вот и я приблизительно то же самое сказал, – поделился воспоминаниями профессор. – А вы везунчик. Это очень хорошо, когда такой человек есть в коллективе. Считайте, что степень кандидата у вас в кармане.
– Так я институт еще не закончил, куда мне?
– Думаете, Евгений Иванович не составит протекцию? Поверьте, всё будет сделано так быстро, как только возможно. А время пройдет, не успеете даже заметить.
– Хм… – я повертел журнал в руках. – Надо бы отметить. Чтобы не последняя!
– Само собой, как насчет ресторана?
– Я только «за». Машину вот отгоню и вернусь. А журнал… это мой экземпляр? Только один?
– Если мало, можете сходить в Ленинку, попробовать украсть оттуда, – засмеялся Морозов. – Я и эти номера с боем отнимал.
Я лучше потрачусь на международный звонок и попрошу Солка прислать несколько номеров на память. Старший товарищ он мне, или я напрасно в опере мучения терпел?
Вечером позвонила Панова. После того случая она первое время чуть ли не каждый день рассказывала, что да как. А как начал Федя выздоравливать, то и доклады пореже, а потом и вовсе сошли на нет.
А сейчас чуть ли не с первого слова снова вернулась к этому случаю.
– Оперативник приходил.
– До сих пор никого не нашли?
– Ой, да ты знаешь, они, наверное, уже и перестали искать тех хулиганов. Никакого движения, звоню следователю, отговорки только. Работа ведется, поиски идут. Тут другое.
– Что?
– Про тебя расспрашивал. Куда ходил, с кем ездил, допрос настоящий учинил.
– А ты?
– Так и сказала, что ты то в больнице со мной был, то домой за едой ездил. Так ведь, негодяй такой, даже Федю встретил, тоже беседы вёл. Он ему отповедь и дал, что вместо того, чтобы бандитов искать, они непонятно какие допросы устраивают. Давление потом поднималось, таблетки пил.
– Не обращай внимания. Походят и перестанут.
Видать, подозревает мамаша что-то, но не говорит. А с другой стороны, сейчас менты против нее действуют.
– Сынок, ты извини за просьбу…
– Да?
