«Русские идут!», – вспомнив Путина, я тонко улыбнулся: – Вероятно, это общее свойство людей, пришедших в политику из разведки… Да, Джек – мастер интриг, любит многоходовочки, но он честен, вот что главное. В отличие от основной массы истеблишмента, Даунинг чтит договоренности и держит слово. Не знаю, поможет ли его избранию инфа о мегатеракте, но Джек обязательно попытается предотвратить злодеяние. Ну, или хотя бы поднимет шум!
Я с удовольствием допил душистый морс «Елены Искусницы», смачивая пересохшее горло. Юрий Владимирович многозначительно переглянулся с Борисом Семеновичем, и тот сказал очень проникновенно, с чувством:
– Миша, вы уж простите, но придется вам задержаться до обеда…
Фон Ливен жизнерадостно фыркнула.
– Выложишь всё, что знаешь, что помнишь о мегатеракте в «Гамме», в мельчайших деталях и во всех версиях!
Иванов укоризненно покачал головой, а Ю Вэ рассмеялся, и поманил меня за собой.
– Боря, уведу вашего гостя… – сказал он, извиняясь, и вышел на гулкую веранду. – С возвратом!
За окном в мелкую расстекловку были видны прикрепленные, бдившие под дымки сигарет, и черный, распластанный «ЗиЛ» – прочие машины кортежа не вписались в тесный зеленый дворик.
Я прикрыл дверь за собой, и Андропов улыбнулся мне – тонко и немного печально.
– Знаешь, Миша, – заговорил он, неожиданно переходя на дружеское «ты», – я всегда во всех наших бедах винил не экономику, а разложение партии. И тут одними чистками не обойтись. Ладно, там, взяточник – сняли, да посадили! А с несменяемостью руководителей как быть? А с самим номенклатурным принципом их назначения? Вот, что надо было «чистить», Миша!
– У вас получилось, Юрий Владимирович, – сказал я вполголоса.
– Не совсем, – хмыкнул президент. – У меня вообще в планах было сделать возраст шестьдесят пять лет предельным для членов Политбюро! Не вышло! – развел он руками. – Романову – семьдесят два уже, Шелепину и Машерову – семьдесят семь, мне и вовсе восемьдесят второй пошел…
– Но это оправданно! – заспорил я.
– Возможно, возможно… – мелко покивал Юрий Владимирович. – А, впрочем, главная моя идея, так сказать, основополагающая, заключалась совсем в ином… Я хотел вырастить новое, «социалистическое дворянство»! Уверен, Миша, страну на первое место в мире выведут не «бойцы идеологического фронта», а «технари-головастики», романтически настроенные, внутренне свободные, а потому фрондерствующие… конечно, без покушения на основы социализма, хе-хе… Что-то типа героев фильма «Девять дней одного года»! А что, думаю? Создам соответствующие элитные вузы, подниму респект отдельных действующих… Логика была в том, чтобы выпускники этих вузов получали престижные рабочие места с относительно высокой зарплатой – и становились кадровым резервом партии. А в итоге эти люди и составят элиту власти, в первую очередь – элиту КПСС! И ты – один из них, Миша. Директор института, доктор
