недоуменно посмотрела на стаканчик в руке, села за столик и спокойно продолжила беседу, а парень удивленно уставился на нее, пытаясь понять, что это было.
Мир поплыл у Рыжего перед глазами. Наслаждение разливалось по телу. Он сделал пару нетвердых шагов, понял, что сейчас упадет, прислонился спиной к стене, медленно сполз по ней и сел прямо на тротуар. Теперь ему было наплевать и на приближающуюся бурю, и на то, что скажут прохожие. От такого кайфа сознание уплывало прочь.
– Наркоманов развелось! – фыркнул кто‑то, проходя мимо, но Рыжий слабо воспринимал реальность. Ему было хорошо.
* * *
По Невскому, обгоняя поток машин, летел небольшой кроссовер со светловолосым двадцатилетним парнем за рулем. Денис вел машину уверенно и даже несколько расслаблено, несмотря на рискованные перестроения.
Он остановился у светофора. Девушка, переходившая дорогу по пешеходному переходу, искоса бросила на него лукавый взгляд и еле заметно улыбнулась. Денис равнодушно проводил ее взглядом. Он знал, что многие считают его красавчиком: спортивный, подтянутый, ростом чуть выше среднего. Лицо у него было волевое, решительное, с едва уловимым отпечатком непростой судьбы. Он смотрел на мир так, будто постоянно ждал подвоха: напряженно прищурившись и исподлобья, слегка наклонив голову вниз.
Лежащий на пассажирском сиденье смартфон вдруг коротко хрюкнул. Денис резко вильнул в правый ряд и остановил машину. Сзади тут же возмущенно засигналили, но ему было наплевать. Сообщения из девелоперского, админского режима приложения ЭМРОН – а только на них стоял такой звук – важнее машин на дороге.
На экране пульсировала яркая оранжевая точка. ЭМРОН зафиксировал у одного из пользователей резкое изменение эмоционального фона с максимального уровня до нуля. Это однозначно говорило о работе эмера.
Денис увеличил карту на экране: кафе «Мята». Совсем рядом – всего в паре кварталов.
Он резко дал по газам и пролетел на красный свет, распугивая ступивших на дорогу пешеходов.
Лишь бы успеть!
Хотя, судя по мощности впитанной эмоции, у эмера сейчас должен быть неслабый приход и вряд ли он будет в силах уйти далеко, все равно нужно было спешить.
Пролетая на визжащих шинах очередной поворот, Денис попытался вспомнить, что означает оранжево-красный. Кажется, ревность.
* * *
В то же время неподалеку от «Мяты» на парапете канала Грибоедова сидели четверо парней. Прохожие интуитивно старались обходить их стороной: кто знает, чего ждать от одетых в черное, размалеванных фриков. Да и вели себя эти парни странно: заторможенные, словно под кайфом, да только глаза у них были абсолютно трезвые и злые, а еще слишком черные и как будто бездонные, но заглядывать в них ни у кого желания не возникало.
Они чем‑то напоминали отдыхающий львиный прайд. Вальяжные, апатичные, но готовые сорваться с места, если вдруг мимо пройдет неосторожная антилопа. Так и случилось: они встрепенулись и резко обернулись в одном и том же направлении
