этот простой вопрос почему-то очень смутил Настю. – Конечно, помню.
– Ну, и как же его зовут? Джеймс Бонд?
– Нет, конечно. Его зовут… Дмитрий. – Настя перевела дыхание, и Вероника поняла, что подруга сказала неправду. «Ой, что-то тут нечисто, ой все не просто так!» Интересно, почему? Какой криминал может крыться в мужском имени?
– Ладно, – подозрительно легко согласилась Наташка, – Дмитрий так Дмитрий. Дмитриев у тебя, кажется, еще не было. И насколько у вас все с ним серьезно?
– Очень… серьезно, – Вероника сразу поняла, что вот теперь Настя говорит правду, и на душе почему-то стало тревожно… – у меня еще ни с кем не было так… серьезно.
– Тогда … – Наталья слегка растерялась: она явно не ожидала столь категоричного ответа от вечно флиртующей Насти. – Тогда почему вы не вместе?
– Не можем мы быть вместе! – Настя раздраженно отодвинула пустой стакан. – Не можем!!!
– Почему? – Вероника уже догадывалась, каким будет ответ.
– Потому что у него уже есть жена. И сын есть. Маленький. – Настя отвернулась к окну, сделав вид, что на улице происходит что-то очень интересное.
– Но с каких это пор тебя стало смущать наличие у твоего бойфренда семьи?! – изумилась Вероника, которая всегда про себя осуждала Настю за некую аморальность отношений с женатыми мужчинами, но своё мнение подруге не навязывала. «Отстань от нее, иначе все это плохо кончится, это я тебе говорю, а я редко ошибаюсь, ты знаешь!» Вероника снова нарушила правило, которое установила для себя уже давным-давно и практически никогда не нарушала: прислушиваться к своему внутреннему голосу, который, при всей его стервозности, практически никогда не ошибался и часто предостерегал её от неверных или необдуманных шагов.
– С недавних, – коротко ответила Настя.
– А ты жену его видела? – Наташка от любопытства даже чашку поставила мимо блюдца.
– Видела. Несколько раз, – Настя старательно продолжала смотреть в окно, вызывая тем самым все растущее недоумение у Вероники.
– Ну… и как она? – Наташку просто переполняло любопытство.
– Да никак! Никакая она, понимаешь? – Настя в упор посмотрела на Наташку. – Ей такой мужик достался, а она ни-ка-ка-я! Курица!
– А чего ж он тогда с такой курицей живет? – Вероника мысленно попыталась определить, «курица» она сама или нет, пришла к выводу, что нет, и снова посмотрела на Настю. Голос молчал, то ли от излишней деликатности, то ли Вероника была права. Ей хотелось думать, что она права.
– Привык. Плохо ему что ли? Дома – жена, ребенок, привычный уклад жизни, все хорошо.
«Прямо как у меня…» – вдруг подумала Вероника и испугалась собственных мыслей.
– Тогда зачем ему ты? – Наташка, как всегда, поставила вопрос ребром.
– А я… Я для него – женщина-праздник! Он от своей курицы всегда ко мне рвется, – Настины глаза подозрительно заблестели. – А от
