что, заметив Александру, которая снова была в паре с Катаевым, я просто пробежала мимо, и ничего не дрогнуло внутри. То есть я, конечно, ее ненавижу по-прежнему, но перестала бояться и впадать в ступор.
В офисе я первым делом столкнулась с секретаршей начальника Викой.
Вика у нас девушка своеобразная, чересчур задумчивая и очень мечтательная. Для секретаря эти качества не очень подходят, так что мы долго не понимали, за что ее держит начальник, пока вездесущая Лизавета Павловна не проговорилась, что Вика какая-то его родственница: не то двоюродная племянница, не то троюродная сестра, – в общем, седьмая вода на киселе, но начальник пригрел все же родную кровь.
– Ты представляешь, какая я балда и растяпа? – проговорила Вика трагическим тоном.
– Из уважения к тебе не смею возражать, – отшутилась я и хотела пройти на свое рабочее место, но Вика меня не пускала, ей непременно хотелось с кем-то поделиться.
– Прикинь, вчера в обед ходила в магазин за продуктами, все купила, но забыла сахар и что-нибудь к чаю. Хорошо, что в том магазине есть ячейки хранения. Положила все покупки в ячейку, купила сахар и печенье… хорошее такое печенье, вкусное, но некалорийное…
– Не отвлекайся! – я демонстративно взглянула на часы.
– Вот-вот, и я о том же! Значит, я купила сахар и печенье, еще конфет прихватила, вышла, а тут мне позвонила Алиска – ты ее не знаешь, мы с ней в школе вместе учились, – значит, позвонила мне и говорит, что выходит замуж! А мне даже сесть не на что! Ну, я такая: когда, да кто, да все прочее? Так за разговором и дошла до работы.
И только в конце рабочего дня вспомнила о продуктах в ячейке! Представляешь себе? Когда уже домой пошла, подумала про ужин – тут и вспомнила! А там и сыр, и ветчина, и йогурты…
– И что? – осведомилась я уже с интересом.
– Ну, пришла в тот магазин, достала все из ячейки… и вот как ты думаешь: можно это есть, после того как все пролежало полдня в ячейке? Или лучше все выбросить?
– Ну, на вид как – не испортилось?
– На вид – нет и не пахнет, но я все же как-то сомневаюсь.
– Ну, если сомневаешься – выброси, а то тебе от одних сомнений плохо будет.
– Это так, но жалко же! Главное, ветчина моя любимая…
– Ну уж ветчину точно выброси. Еще сыр и йогурт могли сохраниться, но ветчина…
И тут я замолчала на полуслове и уставилась на Вику.
А потом выпалила:
– Спасибо тебе! Ты мне очень помогла!
– Чем это? – Вика захлопала ресницами.
– Да так, это я о своем…
Не могла же я сказать Вике, что она помогла мне придумать план идеального убийства!
– Так ты считаешь, что ветчину лучше выбросить?
– А у тебя нет знакомой кошки? Если есть – скорми ей ветчину. Кошка будет тебе очень благодарна. И несвежее точно есть не станет.
– Кошке? – задумчиво повторила Вика. – Пожалуй, это мысль… а сыр, значит, можно самой съесть?
– Думаю,
